Мои Великие старики

Я закончил университет в Беркли, штат Калифорния. Меня очень заинтересовала европейская и в особенности русская история. Сейчас я продолжаю обучение в Лондонской школе экономики и изучаю судьбу и дела великого Столыпина, в особенности его реформы в области сельского хозяйства. Думаю поступить на работу в журнал «Форбс» (Тяжело перечитывать это сегодня, как знать, может быть, если бы Павел стал работать в другом месте, то остался бы жив? – Ф. М.).

С так называемой третьей эмиграцией из России у нас мало общего, потому что наши дедушки и бабушки были политическими эмигрантами, а наши родители эмигрантами себя уже не считали. Они больше американцы. У нас с новоприезжими мало общих интересов, да и живем мы в разных районах. У нас другой подход к политике и к жизни вообще, мы вполне чувствуем себя американцами. Хотя воспитывались в воскресных школах, ходили в русскую церковь, пребывали в отрядах скаутов, витязей… Образование у нас американское, а воспитание русское. Получилось весьма интересно, мы как бы носители двух культур. Отсюда и ощущение какой-то хорошей жизненной перспективы. Особенно сейчас, когда в России большие перемены.

Наши родители уже бывали в СССР в 60-х годах, а мы впервые оказались там два года назад. Я и все мы очень чувствуем близость с русскими людьми. А многие эмигранты, приехав в США, меняют фамилии, имена, они гордятся, что стали американцами. Да, американцы – справедливый народ, они уважают этническое происхождение своих сограждан. Мы же не поменяли наши русские фамилии. Несмотря на то, что в нашу семью вошли американцы. (Через три года после нашего разговора Павел Хлебников женится на американке итальянского происхождения. – Ф. М.)

Во времена «холодной войны» нам, русским, было нелегко. Тогда звучало: если у тебя русская фамилия, значит, ты враг, ты коммунист. Да-да, нас так и называли – коммунистами. Несмотря на то, что многие наши родственники были убиты большевиками. Мы очень всем этим возмущались.

В последнее время, если честно, мы еще больше стали гордиться, что мы русские. Мы сострадали русскому народу во всех ужасах, случившихся с ним после 17-го года. Мы считаем это самой величайшей трагедией в истории человечества.

Хочу сказать, что между русскими и американцами много общего. Россия – огромная страна, и Америка – огромная страна, Америка заселялась 150 лет назад, и Россия осваивала свои сибирские и южные просторы в это же время. А ощущение географического пространства формирует характер, воспитывает любовь к природе, зовет к самостоятельности в жизни. Русские и американцы – люди сильной воли, натуры, очень гостеприимны. Они любят размах, широкие дела.

Стремиться к высотам карьеры, бизнеса доставляет нам большое удовольствие. Ведь американцы тоже такие. Иметь свое дело – это как иметь собственного ребенка. Ты его рожаешь, воспитываешь, ты его кормишь, лелеешь. Чувство собственности – это, быть может, главное в человеке. И дело не в количестве этой собственности, а в том, что ты чувствуешь себя полноценным человеком, твердо стоящим на земле.

Религия, вера в Бога тоже дают нам ощущение стабильности, морали, сострадания. Я никогда ни от кого из наших не слышал, что он атеист. Ведь атеист – ненавистник Бога, он против Бога. Агностик – это нейтральный человек: ни за Бога, ни против него. Но вера есть вера. Это особое. Недаром слово «вероисповедание» от слова «вера». Православие не может сделать человека эгоистом. Человек должен жить по совести, жизненная цель человека – не погоня за богатством, за материальным, она в духовности, в спасении наших душ. Ведь мы не одни на земле, мы живем среди людей. И жить среди людей надо честно.

Я, мои братья и сестра любим встречаться с русскими, вместе отмечать праздники, какие-то события, удачи. Мой старший брат Михаил рассказывал про одну пасхальную встречу, на которой были наша прабабушка Александра Федоровна Пущина, супруга Лаврентия Ивановича, внука декабриста, тетя Люба, княгиня Оболенская, почетная дама с изящными манерами, великая княгиня Вера Константиновна Романова, дочь брата царя Константина Романова, известного еще как поэт К. Р. Все они сидели на одном большом диване, с каждым, кто входил в дом, христосовались, говорили добрые слова.

Я не помню, но другие, кто постарше, видели еще Александра Керенского, высокого худого сгорбленного старика, стоявшего перед причастием.

Все это наша история. И мы, носители русских имен и фамилий, живущие в Америке, ее продолжатели. Мы всегда будем гордиться, что в наших жилах течет русская кровь.

1988

Глава 28. Александр Яковлев – отец перестройки

Он переделал Горбачева