Читаем Мои Великие старики полностью

Мои Великие старики

– Я уже давно далек от коридоров власти. И политикой не занимаюсь, а только пишу или говорю о ней. Это – моя профессия. Возможно, если бы была приличная пенсия, я бы ушел на вольные хлеба, стал бы писать книжки, чаще ходить в театры, ездить туда, где не удалось побывать. Но пенсия моя – 380 рублей. Так что надо вкалывать.

– А посольская зарплата не накоплена на старость?

– Кое-что есть. Но русских послов не балуют. Моя зарплата была самая низкая из всех посольских зарплат в Тель-Авиве. 1580 долларов. Потом, правда, немного прибавили.

– Назначение в Израиль было для вас неожиданным? Как вы вообще относитесь к евреям?

– В принципе как к русским или чукчам. То есть – хорошо. Но надо признать, что удельный вес умных, талантливых людей среди евреев больше, чем среди американцев, немцев или даже русских. Отсюда, кстати, и антисемитизм – зависть работает.

– Кто вы по национальности?

– Кем я могу быть, если дедушка был священником в Шацке Рязанской губернии. Там все корни мои с маминой и с папиной стороны. А в Шацке, говорят, никогда не жил ни один еврей. Так что я русский. Был бы еврей, может, умнее был бы.

– Как вы считаете, кто самый великий еврей на земле?

– Трудно выбрать. Много великих. По влиянию на ход истории я бы выделил Иисуса Христа, Карла Маркса, Альберта Эйнштейна, Норберта Винера.

– Вы были еще недавно обожаемым всеми толстяком, раскройте секрет, как вы сумели похудеть?

– Очень просто, никаких секретов. Резко сократил потребление спиртного. Поэтому пища перестала принимать форму закуски, стала значительно менее калорийной. Меньше есть и больше двигаться – и все дела.

– Значит, полнота у вас приобретенная?

– Когда-то я был спортсменом, гимнастом, а потом стал начальником, сидячая работа. Плюс пиво любил, даже «Жигулевское». Стал получше зарабатывать – на шампанское потянуло.

– Я помню вас еще молодым в пивном баре Дома журналистов.

– Вот, вот. Я был там постоянным посетителем. В те давние годы там подавали знаменитый закус – бутерброды с борщом. И вот под пиво толковали за жизнь, ругали начальство, обсуждали политические проблемы – приятно вспомнить.

– Алексей Иванович Аджубей присутствует в вашей биографии?

– Когда Алексей Иванович захаживал в ресторан Домжур (даже один закуток назывался «аджубеевка»), я еще там редко появлялся. Мы не были знакомы. Познакомились в мае 1972 года. Так было дело. Я напечатал в «Известиях» свою первую статью. О визите в СССР маршала Тито. Через несколько дней вдруг звонок. Аджубей звонит (он тогда работал в журнале «Советский Союз»). «Хочу, – говорит, – с вами встретиться». – «С удовольствием». – «Тогда так, через 15 минут встречаемся и едем обедать в ЦДРИ». Я быстренько выхожу на условленное место, на каком-то занюханном «Москвиче» подъезжает Аджубей, и мы едем в ЦДРИ. Сели за столик. Взяли приличную дозу. О том о сем, а я думаю: зачем ему понадобился? «Знаете, что я хочу вам сказать: так писать нельзя – вас уволят буквально через месяц». – «Почему?» – «Вы что, не понимаете? Так, как пишете вы, у нас писать нельзя!» – «По-другому я не умею. Меня так научили в ЦК». – «Вы же писали для начальства, а сейчас вы пишете в газету». Долго говорили. Не стал я писать по-другому. И выжил как-то. С Аджубеем потом встречались не раз. Трудно ему было. Но держался.

– Положа руку на сердце, вы ощущаете себя корифеем журналистики?

– Пустое все это. Как-то «Независимая газета» обозвала меня патриархом. Я обиделся: ну, не такой уж я старый.

– Вы, кстати, с какого года?

– С 30-го всего лишь. Сейчас у меня пятая молодость пошла. Не последняя, надеюсь…

2000

Один из самых известных «шестидесятников» Александр Бовин скончался в 2004 году в Москве на 74-м году жизни.

Журналисты одной из газет, откликнувшись на смерть своего коллеги, привели такую легенду. На дружеской вечеринке в начале 70-х А. Бовина спросили, читал ли он последнюю речь Леонида Ильича. «Что значит „читал“? Я ее писал», – ответил Александр Бовин, который работал тогда руководителем группы консультантов в аппарате ЦК КПСС, а именно группы спичрайтеров высшего руководства. На следующий день он начал новую карьеру – политобозревателя газеты «Известий».