Мои Великие старухи

– Однажды он спросил меня, что я читаю, и когда я ответила – Джойса, Алексей Максимович сердито сказал, что зря я время трачу, что все это красивость и пустословие. Я попыталась возразить, но Горький заговорил о том, что надо изучать сегодняшнюю жизнь, что знание истории, конечно, важно и необходимо (а я тогда уже работала над книгой «Юность Маркса»), но писателю надо быть впереди крупнейших дел и событий своего времени, что надо читателя вести за собой, и посоветовал мне после окончания работы взяться за книгу очерков о современной жизни. Позднее я поняла правоту Горького, действительно, писать надо только о том, что прочувствовал сам.

Вместо квартиры-музея Маркса меня привезли в меховой магазин «Маркс»

– Как же можно было «прочувствовать» время Маркса молодой советской женщине, выросшей в иной стране, в иных жизненных обстоятельствах?

– Естественно, я прочитала гору книг о великих революционерах всех времен, проштудировала Ленина, встречалась со многими борцами за свободу, заставшими время, когда жили Маркс и Энгельс. А это время казалось мне не таким уж далеким. Чуточку воображения, и можно было представить, как Энгельс, к примеру, спускается в лондонскую подземку. А в Москве тогда, в 30-е годы, появилось метро.

Но главное, пожалуй, в том, что я объездила всю Европу и побывала там, где жили два великих друга. Многое из тех поездок осталось в памяти до мельчайших подробностей. Как во сне, как в сказке. Именно тогда Маркс стал для меня живым человеком, а не бронзовым монументом. В Лондоне я побывала в доме, где он жил какое-то время. Я нашла прачечную на первом этаже, которая функционировала при его жизни. Когда я поднялась в его бывшую квартиру, то меня поразил едкий запах стирки. Значит, эти запахи ощущал и он, значит, этот осколочек лондонского быта окружал великого человека. Да, думала я, он вдыхал этот запах, хотя прошло с той поры почти сто лет. И я словно услышала его голос, его смех, мне показалось, что он вот-вот войдет.

Побывала я и на родине Маркса, в Трире. На вокзале взяла такси и обрадовалась тому, что при одном упоминании Маркса меня повезли туда, куда мне нужно, однако через десять минут я «получила холодный душ»: таксист привез меня в меховой магазин «Маркс». Меня поразило, что даже на его родине величайшего из людей знали далеко не все.

На кладбище в Лондоне я с трудом нашла его могилу. Она мне показалась полузаброшенной. И я с еще большим упорством продолжала собирать материалы для новой книги. Мне хотелось поведать о счастливых и трагических моментах в судьбе Карла Маркса всему миру.

– И ваши романы стали едва ли не первыми беллетристическими произведениями о Марксе и Энгельсе в мировой литературе. Как же вы все-таки решились на такую огромную и такую ответственную работу?

– Тут надо учитывать традиции нашей семьи, где все были профессиональными революционерами и где имена Маркса и Энгельса произносились так, будто они были еще живы. И потом, молодость… Казалось, что я смогу все, что преград в жизни нет. Я ведь в партию вступила в 14 лет.

– А в 20 выпустили книгу?

– Да, все первые мои книги были серьезными, не соответствовали возрасту автора: о Французской революции, о положении в Китае, где я к тому времени побывала, о современности. Мне не стыдно было дарить их своим старшим товарищам, в том числе Марии Ильиничне Ульяновой. Книги, подаренные сестре Ленина, до сих пор стоят в том самом шкафу в кремлевской квартире, куда их поставила Мария Ильинична. Вот почему в эту теперь уже квартиру-музей я прихожу, как в свой родной дом.

Снова возвращаемся к разговору о любви к книгам, об этой высокой страсти, которую Галина Иосифовна пронесла через всю свою трудную жизнь.

– Чтение спасало меня всегда, раздумье над любимым произведением окрыляло, возвышало, придавало силы. Без книги я не представляю себя ни человеком, ни писателем. Всегда находясь рядом с замечательными людьми своего времени – писателями, художниками, дипломатами, партийными деятелями, я то и дело слышала от них вопрос: «Что вы сейчас читаете?» Не раз меня спрашивали об этом и Надежда Константиновна Крупская, и Мария Ильинична Ульянова. И я отвечала, что, по совету Бабеля и Всеволода Иванова, в данный момент изучаю античную литературу, что Горький «приказал» мне штудировать историков Французской буржуазной революции Мишле и Тьера, что сама я безо всякой подсказки тянулась к русским былинам, к поэзии Востока, к финскому эпосу «Калевала». Да, книги прошлого, книги о прошлом были моими друзьями, моими помощниками, маяками. Они как бы переносили меня в те давние времена и помогали быть современницей тех событий.