Читаем Мои Великие старухи полностью

Мои Великие старухи

«Я люблю русскую водку…»

В один из приездов в Нью-Йорк я позвонил Ольге Чегодаевой. Вдова поминала своего адмирала Кларка, после смерти которого прошло немало лет. Купив огромную черную розу, я примчался в дом номер 58, что на углу Легсингтон и 58-й улицы. Удивился, что Ольга одна: то ли гости еще не пришли, то ли уже разошлись. За бутылкой шампанского хотел уж было расспросить поэтессу о ее родственнике, русском поэте Городецком… Но неожиданно Ольга заговорила о советском кино, о том, знают ли в Союзе западных актеров. Я назвал имена Монро, Тэйлор, Лоллобриджиды, Габена.

«А Грету Гарбо знают в России?» – вдруг спросила Ольга. «Конечно, знают», – самоуверенно ответил я. «А знаете ли вы, молодой человек, что эту знаменитейшую актрису Голливуда уже полвека никто не видел, что она прячется от людей?» Я не предполагал, какой сюрприз через минуту преподнесет мне моя знакомая.

– Вот бы взять у нее интервью! – мечтательно произнес я.

– Что вы, она не терпит журналистов и в свое время встречалась с ними только по настоянию продюсеров. Право, не знаю, как бы она поступила с вами, ведь вы особый случай. Вы из Союза, Горбачев стал и нашим кумиром. И потом, Грета Гарбо дружит с русскими. Да вот и я русская… – как-то интригующе произнесла Ольга Евгеньевна. И тут же добавила: – А о чем бы вы спросили Гарбо, если бы случай дал вам возможность увидеть божественную?

Я немного растерялся от такого поворота беседы, но только на секунду. Ибо в следующее мгновение под влиянием уже третьей бутылки шампанского (надо отметить, что поэтесса Кларк любила этот напиток) я брякнул: «А пьет ли она русскую водку? Кстати, я подарил бы ей бутылку „Столичной“, купленную в Елисеевском магазине на Тверской». И кивнул на сумку, где и впрямь лежал заветный сувенир.

Когда я это произнес, Ольга привстала с кушетки и, слегка пошатываясь, вышла из комнаты. «Я на минуту», – бросила она. Вернувшись, Ольга поставила на стол очередную бутылку шампанского и изрекла: «Я только что разговаривала с Гарбо. Да, да, не делайте больших глаз, мы давно дружим, и я, уважая вас как частицу России, задала ей ваш вопрос».

Боже, что со мной произошло в ту минуту! Весь хмель вылетел у меня из головы. Но я все еще не понимал, розыгрыш это или правда. Как она могла задать вопрос и получить так быстро ответ, ведь в доме мы были одни. «Она пьяна», – не без оснований решил я.

– Так вот, я только что говорила с Гретой, сегодня она, как и вы, моя гостья, пришла почтить память моего адмирала. Она в соседней комнате. Я рассказала ей о вас и задала ваш вопрос. Вопрос ей понравился, и, хотя Гарбо принципиально не общается с журналистами, ради меня она переступила через табу и сказала несколько фраз:

«Я люблю русскую водку, к которой меня пристрастила моя русская подруга Валентина Шлее. Я даже пила ее в компании с Уинстоном Черчиллем. Это было уже после победы».

Ошеломленный, я был в ту минуту самым счастливым, самым удачливым журналистом на свете. На мои вопросы отвечает сама Грета Гарбо. И меня понесло: – А можно ли еще спросить кое о чем? – Ну что вы, Феликс, конечно же, нет. Гарбо не встречается с репортерами, а это уже интервью. Исключений она не делает. Ведь ваш вопрос я задала в качестве шутки. Кстати, доставайте-ка вашу «Столичную», мы откроем ее с Гретой как-нибудь в другой раз и снова вспомним о России. Дай-то ей Бог.

Я рванулся к сумке, извлек бутылку и поставил на стол. И, опомнившись от волнения, спросил, где же Гарбо и нельзя ли хотя бы ее сфотографировать.

– Она здесь, в соседней комнате, прямо за вашей спиной, – невозмутимо ответила Ольга. – Но она абсолютно никому не показывается.

– Скажите, что с ней? Почему она сторонится людей? Может быть, она больна и ее отчуждение – шизофрения?

– Я не врач, а ее подруга, и я не думаю, что это болезнь. Я знаю одно: Грета всегда была чистой и целомудренной. Никогда в жизни она не делала лишних движений, которые могли бы обратить на нее внимание других. Она с молодости, даже еще раньше, с детства, знала себе цену. Сойдя с экрана, покинув Голливуд, Гарбо сторонилась журналистов, считала, что ее роли говорят лучше любого интервью. Общалась только с теми, кого сама выбирала для общения.

Через полчаса я покинул гостеприимную обитель моей нью-йоркской подруги. А на другой день улетел в Москву.

1989

Вскоре я узнал о смерти Греты Гарбо. Она умерла 15 апреля 1990 года в Нью-Йорке в возрасте 84 лет.