Мой волк

Его ладони гладят спину, растирают поясницу массажными движения, сжимаю попу, и я тихо вскрикиваю.

– Больно?

– Немного, – признаюсь я.

Я устраиваюсь на груди, как на очень жестком, но отчего удобном, матрасе. Ставлю подбородок на сложенные руки. Рассматриваю.

Не думала, что я смогу вот так, быть с мужчиной в саду. И тем более не предполагала, что таким будет мой первый раз. «Никогда не расскажу об этом Нике!»– клянусь себе.

Я телом ощущаю, как титан набирает в легкие воздух.

– Агата, нам пора, – произносит он.

– Да, – соглашаюсь я без охоты.

Мне бы хотелось еще немного побыть вместе.

Митир помогает мне подняться. Проходит горячими шершавыми ладонями по моей спине, ногам, выбирает листочки и веточки из волос.

– Надень, – протягивает свою футболку.

После нашей спонтанной прогулки в сад уцелел лишь топ. Ну не могу же я вернуться к бабе Лиде почти голой!

– Ты можешь взять в домике для меня одежду? – спрашиваю я тихо, одеваясь.

В мужской футболке мне комфортно. Ткань теплая, мягкая, обнимает меня и пахнет вкусно-вкусно.

– Конечно, идем.

– Я не пойду. Я подожду тебя здесь. Что подумает твоя мама, когда увидит меня не в этом?..

– Она поймет все правильно. И ее сейчас нет в доме.

– Откуда ты знаешь? – спрашиваю я.

– Знаю.

Титан поправляет широкий ворот футболки, что сползает мне на плечо.

– Ты не останешься одна в саду, – говорит он серьезно. – Это опасно.

– Ну что тут может быть опасного? – возмущаюсь я. – Если только яблоко на голову упадет.

– Агата, я сейчас говорю серьезно. Мы идем вместе.

– Хорошо, – соглашаюсь я.

Митир собирает то, что осталось от моих шорт и топа.

– Идем, – говорит он. – Нам нужно поторопиться.

– Ты меня пугаешь, – признаюсь я, не понимая, что могло повлиять на мужчину. Возможно, это всего лишь игра моего воображение, но он как будто стал намного старше.

Митир смотрит, улыбается.

– Не волнуйся.

– Вот именного до этих слов я не волновалась, – призналась я.

Когда мы вышли из сада, я заметила автомобиль, припаркованный у домика бабули.

Багажник и задние двери были открыты.

– Что происходит? – спросила я встревоженно.

– Мама собирает и загружает твои вещи. Мы сейчас уезжаем.

Я делаю еще пару шагов по инерции и останавливаюсь.

– Как уезжаем?

– Просто поверь мне. Здесь тебе опасно оставаться.

– Но почему?

– В ближайшее время обещают непогоду, – в наш разговор вклинивается Вела. – Шквалистый ветер. Ливень. Гроза. Град.

– Я все равно ничего не понимаю, – признаюсь я. – Оставьте, пожалуйста мои вещи.

Вела не слышит меня, она хлопает багажником, потом проходит в дом, выключает в комнатах свет и прикрывает входную дверь.

– Едем, милый. Нельзя больше тут оставаться. Садитесь назад, я за руль, – раздает указания.

– Хорошо. Агата, – титан берет меня за руку и ведет к автомобилю.

«Что могло произойти такого, чтобы в один момент бросить все и сорваться с места?!» – задалась я вопросом.

– Я не понимаю такой спешки, – я останавливаюсь перед распахнутой дверью автомобиля.

Мужчина склоняется, берет мое лицо в свои огромные горячие ладони.

– Я тебе прошу довериться сейчас. Молю, – говорит тихо. – Ты же знаешь, я не причиню тебя вреда. Знаешь?

Я киваю, подтверждая слова. Если бы титан хотел навредить мне, то у него были десятки возможностей сделать до этого момента, но он ни одной из них не воспользовался.

– Я сяду в машину, если ты мне скажешь правду, – говорю я.

Митир первый запрыгивает на сиденье и утягивает меня за собой.

– Мам, стой, – не позволяет Веле тронуться с места. – Агат, позови свою собаку.

– Подружку? – спрашиваю я удивленно.

– Да, ее. Сейчас нам нужна любая помощь.

Я хмурюсь.

– Ты сейчас серьезно?

– Абсолютно.

– Подружка, – я кричу. – Подружка, иди ко мне, – зову, выждав несколько секунд. – Она не придет. Она не ручная.

– Ты ошибаешься, – произносит мужчина, выходит из автомобиля и кричит изо всех сил. – Твоей хозяйке нужна помощь.

Через пару секунд Митир поворачивает голову, всматривается в темноту.

– Я же говорил, – открывает переднюю дверь. – Садись.

Собака выполняет сказанное, будто понимает человеческую речь или ее дрессировали. Запрыгивает, протискивается между сидений и кладет свою морду на подлокотник.

В этот момент мне становится по-настоящему страшно.

Автомобиль срывается с места и несется по грунтовой дороге. По обеим сторонам мелькают пугающие своим видом заброшенные дома. Окутанные тьмой, покосившиеся, с провалами вместо окон.

– Расскажите мне, почему мы уехали? – попросила я, поглаживая собачью морду. – Ты обещал, – добавила в гнетущей тишине.

– Милый, без подробностей, – говорит Вела.

Я поворачиваю голову на мужчину.

– Мне нужны подробности. Почему мы уехали? Это должно быть что-то серьезное, раз не дождались утра, – меня озаряет догадка и я высказываю ее: – Что-то случилось с дедой? Вы как-то узнали и не хотите пока мне говорить?

Я получаю короткий ответ.

– Нет.

– А с кем? С Никой? Мамой?

– Нет. С твоими родными все в порядке. Их уже охраняют.

– Охраняют?! – восклицаю я. – От чего?

Холодный нос утыкается мне в ладонь.

– От кого, – поправляет меня титан. – Все очень сложно, мышка, я не знаю с чего начать.