Мои воспоминания о войне. Первая мировая война в записках германского полководца. 1914-1918

Болгарский главнокомандующий генерал Еков был верен своим союзническим обязательствам, но, не имея соответствующей военной подготовки, он не владел современными способами ведения войны. Его тогдашний начальник Генерального штаба Луков, неисправимый интриган и тупица, во многом виноват в несчастье, постигшем его страну и Четверной союз.

Радославов был убежденным сторонником Германии, но он не удосужился объяснить своему народу причину и необходимость этой войны, быть может сам не осознав это до конца. Царь также твердо стоял на стороне союза. Будучи человеком высокого ума, он предпочитал искусные переговоры конкретным действиям. Я особенно сожалел об отсутствии у него военной жилки. Он не проявлял к национальным вооруженным силам того интереса, какое следовало бы, учитывая его особый статус.

Кронпринц Борис, получивший усилиями отца великолепное воспитание, был, напротив, насквозь военным человеком и, несмотря на сравнительно юный возраст, вполне зрелой личностью, обладая четким пониманием требований войны.

С уходом войск Антанты с Галлиполийского полуострова в январе 1916 г. положение Турции заметно улучшилось. Энвер-паша уже смог передать в распоряжение ОКХ турецкие пехотные формирования. Он поступил так, прекрасно сознавая, что в действительности судьба Турции в этой войне решается на европейских театрах военных действий.

Англичане, вытеснив Турцию с Синайского полуострова, сразу начали строить там ускоренными темпами железную дорогу и водопроводную систему. По мере продвижения этих работ все явственнее становилась вероятность скорого проникновения англичан в Палестину.

Успех турецкой 3-й армии у Кут-эль-Амары весной 1916 г. не получил развития. Англичане готовили новый поход на Багдад, и на этот раз, по-видимому, довольно основательно. Здесь тоже должны были в ближайшее время завязаться бои. При достаточно серьезном подходе к подготовительной стадии успех англичан в обеих кампаниях, в Палестине и Месопотамии, был обеспечен. Однако при упорном сопротивлении турок англичанам потребовались бы значительные силы. Значит, чем самоотверженнее сражались бы турецкие солдаты, тем больше английских войск понадобилось бы для достижения поставленных целей на Ближнем Востоке и тем самым заметнее бы разрядилась обстановка для нас на Западном фронте.

Но турецкая армия не обладала нужной стойкостью. Не преодолев еще последствия минувшей Балканской войны, она оказалась втянутой в новый вооруженный конфликт. Ее потери на поле боя и от болезней были неизменно чрезвычайно высокими. Боевой дух отважных анатолийцев уже отсутствовал у турецких солдат. Все заметнее становился в рядах турецких воинских формирований очень ненадежный арабский эрзац, прежде всего в Месопотамии и в Палестине. Все турецкие части были хронически недоукомплектованы личным составом, плохо обстояло дело с питанием и еще хуже с экипировкой. Особенно чувствовалась нехватка опытных командиров. Пропускная способность турецких железных дорог была очень ограниченной; мы делали все, чтобы ее увеличить, но без заметного успеха.

Турецкое правительство исключительно недоброжелательно относилось к другим народам, проживавшим в пределах Османской империи. Невзирая на мои настойчивые рекомендации, оно не предпринимало серьезных усилий для изменения своей политики в отношении арабов. Влияло и английское золото: арабские племена все настойчивее выступали против турок.

В начале сентября в Плесс приехал и Энвер-паша. Громадного роста, он производил довольно необычное впечатление. Чувство глубокой симпатии связывало меня с этим преданным другом Германии. Воспринимая войну как истинный солдат, он тем не менее недостаточно владел военным искусством: сказывалось отсутствие нужной теоретической и практической подготовки. А потому так и не получил развития бесспорно присущий ему талант полководца.

Власть в Константинополе крепко держали в руках младотурки, отдалившиеся от народа. При моем вступлении в новую должность Турция не внушала большого оптимизма, с тревогой думал я о Месопотамии и Палестине.

Когда мы с генерал-фельдмаршалом фон Гинденбургом прибыли в Плесс, уже остро стоял вопрос о едином военном руководстве Четверного союза в вопросах стратегии и тактики. Я горячо поддержал эту идею и был рад скорому претворению ее в жизнь. Последнее слово всегда оставалось за его величеством кайзером, генерал-фельдмаршалу разрешалось, отдавая распоряжения и приказы, действовать «по поручению». На практике эти полномочия не были всеобъемлющими. Мы не всегда имели четкое представление о боевых качествах отдельных войсковых формирований наших союзников, а потому не могли волевым решением определить, например, сколько дивизий следует держать на австрийско-итальянской границе. Обычно существовали взаимные договоренности, как правило предоставлявшие главному командованию германских сухопутных войск некоторые преимущественные полномочия, которые часто оказывались весьма полезными.