Мои воспоминания о Восточной Африке

Нельзя не согласиться с решением, которого позднее придерживались англичане, -снять переноску грузов с плеч носильщиков и животных и заменить их автомобилями, тем более, что люди и животные очень страдали от тропических заболеваний. Но мы имели только ограниченное количество автомобилей. Нам постоянно приходилось даже в этот удобный для снабжения продовольствием спокойный период войны прибегать к носильщикам. Еще и сейчас я вспоминаю радость тогдашнего интенданта, когда из Муанзы в Неймоши прибыл караван носильщиков в 600 вассокума. Они доставили от озера Виктории через Кондоа-Иранги рис, в котором здесь ощущался острый недостаток. Принимая во внимание, что носильщик во время этого марша, потребовавшего, по меньшей мере, 30 дней, сам ежедневно съедает килограмм продовольствия, а несет, самое большее, 25 килограммов, - марши должны быть организованы очень обдуманно и проходить преимущественно по населенной и богатой продовольствием местности, чтобы вообще такой способ транспортирования представлял известную выгоду. Если, несмотря на эти недостатки, переноска грузов носильщиками применялась в широких размерах, то это указывает на те затруднения в снабжении продовольствием, с которыми мы должны были считаться.

Интендант, капитан Файльке, умел отлично обращаться с людьми и о них заботиться. Носильщики чувствовали себя хорошо, и слово "командование", которое некоторые считали именем собственным, сделалось очень популярным. Лично мне два имеющихся автомобиля дали возможность производить многочисленные разведки местности, а также осматривать войска. За 2 часа я мог доехать из Неймоши до Таветы, куда вернулась часть войск из Танги. При другом же способе передвижения на это пришлось бы потратить 4 дня. Позднее я за один день проехал из Неймоши к Энгаре-Нероби и дальше на запад вокруг всей горы Меру, а затем назад в Неймоши, - путешествие, которое с носильщиками нельзя было бы сделать меньше, чем за десять дней.

Между тем успех у Танги возбудил решимость всей колонии к сопротивлению. 26 ноября начальнику этапной службы генерал-майору Вале удалось добиться в Морогоро согласия губернатора на оборону Дар-эс-Салама в случае нападения. К счастью, это согласие было дано как раз вовремя. Уже 28 ноября у Дар-эс-Салама появились 2 военных судна, транспортное судно и буксир, и потребовали осмотра лежащих в гавани судов. Здесь среди остальных судов находился пароход германо-африканской линии "Табора", оборудованный под лазарет. Так как англичане еще раньше объявили, что они не считают себя связанными какими бы то ни было договорами относительно Дар-эс-Салама, то каждый раз при желании избежать обстрела требовалось бы новое соглашение. Таким образом, получалась бесконечная история. Я телефонировал, что следует силой оружия воспрепятствовать требованию допустить в гавань большой английский вооруженный катер. К сожалению, на это посещение катера немецкие власти, непонятным для меня образом, дали согласие, и старший из офицеров, находившихся в Дар-эс-Саламе, чувствовал себя связанным этим согласием.

Когда же англичане, вместо одного разрешенного катера, ввели в гавань несколько более мелких судов, произвели разрушение на "Таборе" и даже взяли в плен личный состав этого парохода, всем, кто до сих пор еще колебался, стала очевидна безрезультатность нашей уступчивости. Капитан фон-Корнацкий прибыл как раз вовремя, чтобы удачно взять под пулеметный огонь мелкие английские суда, когда они при выходе из порта проходили узкий северный фарватер. При этом, к сожалению, был также ранен один из немецких пленных. Вся эта история может служить примером того, как опасно и в конце концов невыгодно, когда во время войны военачальнику постоянно мешают при выполнении его планов и необходимых мероприятий.

Последовавший затем обстрел Дар-эс-Салама не причинил сколь-нибудь значительного вреда, так как было повреждено всего только несколько домов.

Время сравнительного бездействия, в котором находились мы в Неймоши, было благоприятно в хозяйственном отношении. Европейцы, по большей части принадлежавшие к колонистам Северной области, сами снабжали себя главными видами своего продовольствия. Рис, пшеничная мука, бананы, ананасы, европейские овощи, кофе и картофель щедро текли с плантаций в армию. Сахар добывался на многочисленных заводах, а соль главным образом доставлялась из солеварни Готторп, расположенной у Центральной железной дороги между Таборой и Танганьикой. Многие плантации целиком отдавали свое производство для снабжения армии, и при имеющихся в большом количестве рабочих силах обработка этих плантаций не представляла никаких затруднений