Мой возлюбленный враг (СИ)

В любом случае просто знай, что я до сих пор люблю тебя. Я до сих пор мечтаю обнять тебя, почувствовать тебя рядом. Чёрт возьми, я люблю Гермиону Грейнджер. Твою мать…Я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя, Гермиона…»

Последнюю строчку было довольно трудно разглядеть, так как неведомой силы поток слёз полился из глаз волшебницы, обжигая щёки. Сколько всего сейчас бушевало в ней. От безумной ненависти к этому человеку, до равной по силе любви, которая была взаимна все эти годы. Всё это время она бежала от этого и, казалось, что, любовь к Рону, всё исправит. Как же Грейнджер ошибалась. Все слова в этом письме будто бы силой окунули её в прошлое, показав всё под другим углом, больно ударив девушку по голове и вернули в реальность. Грейнджер содрогалась от рыдания, кусала губы и скулила, как брошенный щенок.

Малфой залез ей по кожу, добравшись до самой души, открыв то, что девушка никому и никогда не говорила. Он увидел её насквозь, увидел всю её. Настоящую Гермиону, о которой она сама хотела забыть. Ей всегда казалось, что это неправильно испытывать симпатию к человеку, которого она ненавидела и думала, что эта ненависть взаимна. За всем этим и правда крылись какие-то чувства, настолько сильные, что от одной мысли обо всём этом спирало дыхание, а сердце прекращало слушаться.

Девушка, повалившись на бок и обняв себя за плечи, жадно хватала ртом воздух, стараясь успокоится. В её голове всё ещё звучали строчки из письма:

«В любом случае просто знай, что я до сих пор люблю тебя. Чёрт возьми, я люблю Гермиону Грейнджер. Твою мать…Я люблю тебя.»

— Малфой…— хрипло прошептала она, вновь взяв пергамент в руки. Единственное чего ей хотелось сейчас, так это увидеть юношу. Глядя на каждое слово, выведенное чёрными чернилами, в голове уже чётко вырисовывался образ Малфоя. Но не того зализанного, белобрысого наглеца, а взрослого мужчины. Взрослого не только внешне, но и внутренне. Образ того, кого она всё ещё безумно сильно любила.