Мой встречный ветер

— Паша, привет! — и они обнялись, честное слово! Хотя не сидели за одной партой целый учебный год. И вообще навряд ли когда-то сидели рядом, только если по чистой случайности.

Оля откинула назад невероятно красивые волны светло-русых волос. Повернулась к Полине.

— А Полина знала, что ты придешь. Знала! В то время как я всего лишь надеялась.

— Привет, — улыбнулась я подошедшей подруге.

— Привет, — она улыбнулась в ответ.

Мы с Полиной сдержаннее в проявлении своих чувств. И обнимаемся только по особому поводу, чаще всего радостному. А в экзамене по английскому вряд ли что-то радостное получится рассмотреть…

— Ветер сегодня на улице просто ужасный, — поделилась Оля, — я думала, мы не дойдем, улетим по дороге куда-нибудь. Желательно, на юга.

— Мы ведь все вместе сдаем? Может, к аудитории? — предложила Полина.

Ну, конечно. Постоять возле аудитории, содрогаясь от страха, — святое дело. Чем дольше, тем лучше. Желательно и ночевать перед ней, чтобы неравнодушные однокурсники разбудили тебя перед экзаменом.

Английский в самом деле принимали у всего потока одновременно, в одной из самых больших аудиторий университета. Как и на зимней сессии. Такой вот крутой экзамен.

Не знаю, каким чудом я хоть что-то сдала зимой.

Мы пошли, и даже Пашка последовал за нами.

Я не особо вслушивалась в то, что Оля думает по поводу погоды. Меня погода устраивала. И я была бы совсем не против, если бы меня вдруг подхватил ветер и понёс, неважно даже куда.

Не так много событий осталось пережить, прежде чем я наконец по-настоящему соприкоснусь с ветром. Два экзамена.

Мне вдруг стало волнительно.

То есть, страшно, попросту говоря. Не знаю, по какой причине: от того, что мне придётся пережить совсем скоро, или от того, что ждет меня завтра, или от того, что я получу, если всё это переживу.

Скорее всего, из-за первого.

Так что я волей-неволей стала идти медленнее. Очень захотелось вернуться домой, лечь в кровать, закрыть глаза и поверить в то, что все произошедшие этим утром события на самом деле мне приснились. Не такая уж это плохая идея — экзамен проспать, как прямо сейчас выясняется…

Я в итоге отстала.

Подруженьки этого не заметили. Ушли вперед, повернули в коридор, как раз тот, где располагается страшная-ужасная аудитория, в котором нам предстоит сдавать экзамен. А вот Пашка мои попытки оттянуть неприятный момент встречи с аудиторией просек почему-то. Остановился, дожидаясь меня:

— Что такое?

— Я не сдам, — заявила со всей обреченностью.

— Сдашь. Если готовилась.

— Я очень плохо готовилась.

И это снова была никакая не гипербола. Несколько прослушанных текстов, унылое листание рабочей тетради и чтение собственных эссе, которые тут же выветривались из головы вместе с душным воздухом через форточку, никак нельзя назвать хорошей подготовкой.

— Пока будем возле кабинета стоять, можно что-нибудь повторить.

— Без понятия, что нужно повторять.

— Тогда не повторяй. Не засоряй мысли.

Я покосилась на Пашу с легким осуждением и вздохнула.

— Все равно не буду заходить до последнего.

И я вновь двинулась за подружками, чувствуя, как трясутся у меня руки. И ноги. Меня в принципе потряхивало.

Полина и Оля вошли в кабинет вместе с первой волной. А еще три десятка несчастных студентов остались в коридоре, ждать, когда же выпадет шанс войти в пыточную. И в самом деле что-то повторяли. Что можно повторять перед экзаменом по английскому? Алфавит? Формы неправильных глаголов? Как вообще можно повторять язык? Да простят меня филологи!..

Томиться, впрочем, пришлось не так уж долго. Однокурсники выходили из аудитории один за другим. И отнюдь не все хвастались положительными оценками. От этого становилось только страшнее. Здравый разум советовал прекратить издевательство над нервной системой и войти наконец в кабинет. Но тело отказывалось приблизиться к аудитории даже на пару сантиметров.

Полина ушла. Сдала на отлично (я и не сомневалась).

Оля появилась чуть позже. Ей поставили четверку, и это возмутило ее необыкновенно. Возмущение, справедливости ради, было вполне обоснованное — Оля английский учила чуть ли не с младенчества и в шестнадцать лет даже месяц прожила в Лондоне. Время от времени она подсказывала иностранцам дорогу и весьма часто читала книги на английском. А тут такое.

— И я бы сходила на повышение, — заметила Оля. — Но! Я же улетаю послезавтра.

Но возмущение иссякло. И Оля ушла готовиться к полету.

Спустя три с лишним часа после начала экзамена нас, наружных, осталось двое. Я и Пашка. А к выходу из аудитории близился очередной студент. Тот, которого предстоит заменить кого-нибудь из нас.

Мы переглянулись. И Пашка спросил:

— Идешь?

Я нахмурилась, заправила за ухо кудрявую прядь. Попыталась пошутить:

— Пропускаешь? Ладно…