Мой второй. Моя вторая

И стала одеваться. Я тоже поднялась. Радость от покупки свитера как-то сжалась, хотя внутри меня подталкивало знакомое чувство – скорее выстирать и примерить, как положено.

* * *

Мать была дома, и, когда я открыла дверь, загремела кастрюлями. Я поняла, что был Лешка, и они поругались.

– Ну, что случилось? Где Маня?

– Как всегда, ничего особенного, – язвительно сказала мать. – Пришел, увидел, победил.

– А яснее?

– Чего уж тут яснее? Мы пришли из театра, такие довольные, еще в маркет зашли, я Манечке пироженку купила. Чтоб пока обед готовлю, есть не хотелось. А он уже на диване лежит, рыбой весь дом провонял.

– Так он, может, хотел обед сварить. Пришел, никого нет, на плите пусто…

Мать не дослушала.

– Кто его просит обед варить? Взял мою новую сковороду, и рыбу на ней жарить.

На слове «рыба» мать сделала ударение, чтобы мне ясно было, что сковороду испортили.

– Господи, да куплю я тебе еще одну.

– Миллионерша что ли, каждый месяц сковороды покупать?

Мать забухтела что-то невнятное и отвернулась к мойке.

– Так Маня где?

– Увел он Маню. В ресторан.

– Зачем, она же рыбу любит? Пообедали бы дома.

Мать не ответила.

– Так, что случилось?

– Ничего не случилось. Повел Маню в ресторан. Они у нас богатые, извозчиками работают, им это дело привычное – по ресторациям шастать.

Я взяла телефон.

– Леш, это я. Маня с тобой? Что делаете? Суп едите? А чего дома не поели?

И тут мне стало стыдно. Трубку взяла дочь.

– Бабушка обед в мусор выкинула и начала на папу кричать. Ты, мамочка, не беспокойся, мы уже поели. Если хочешь, приходи к нам.

– Не, доча, пообедаете и домой.

– Папа не пойдет. Он обиделся.

– Может, отойдет, ты его приводи.

Я нажала «отбой».

– Мам, ты совсем рехнулась? Зачем продукты в мусор выкидываешь?

Мать стояла спиной, но по тому, как затряслись ее плечи, я поняла – сейчас начнется истерика.

– Он меня из дома выжива-а-а-ет, – затянула мать и потянула к глазам подол передника.

– Да кто тебя выживает? Пришел муж, решил обед приготовить, тебя же не было…

– Какой он тебе муж? – Мать резко повернулась, голос стал жестким. – Он трем бабам муж.

– Ну, не трем, а двум…

– Господи, как будто не я тебя воспитывала. Никакой гордости в тебе нет. Твой Леха и с первой не развелся, и на тебе жениться никогда не хотел. А теперь у него, наверняка, третья баба есть. Неделями не ночует.

Тут обозлилась и я.

– Это он из-за тебя не ночует. Кому охота твои претензии целыми днями выслушивать? С первой он не живет десять лет, ты это прекрасно знаешь, она сама тебе жаловалась, что только деньги на дочку дает и все. Не знаю, чего ты хочешь? Я переехала к тебе, ты же сама просила. Мы квартиру отремонтировали, тебе новую кровать купили…

– Переехали не потому, что я звала, а вы комнату свою продали, чтоб машину купить. Жадные, все денег не хватает.

Я сбавила натиск – тут мать права, денег мне действительно постоянно не хватает.

– Но ты же знаешь, мы не пьем, не курим, я в секонде одеваюсь…

Вдруг слезы подступили к горлу. Мне стало себя жалко. Это несправедливо. Собственная мать не понимает, как мне тяжело постоянно держаться на плаву. Манечка в элитной школе учится – столько денег уходит. И на одежду приличную, и на всякие поборы. То придумают на каникулы детей в Питер везти, то новую спортивную форму надо, то книги заставляют читать, каких в наших нищих библиотеках нет. И покупаю. Каждая стоит в три раза больше, чем мой свитер.

Это мне еще повезло родить от порядочного мужика. Он и первой семье своей помогает, и мне хоть немного, но дает. И Маню одевает, и на отпуск ссужает деньжат. А то, что не живет постоянно с нами, так мать виновата.

У него ночные смены, он таксистом работает. Ему обедать в три ночи положено. А мать ругалась, что он ее будит, посудой на кухне гремит. Вот он и перестал ездить сначала по ночам, а потом и по три дня может не показаться. А чего ему, собственно, здесь делать? Когда прижмет, мы с ним на квартире его друга холостого встречаемся. Там он, говорит, и ночует.

* * *

Сегодня я на работе ни свет ни заря. Пятница, у нас много заказов на торты. Я люблю печь свадебные. Собственно я только их и пеку в последнее время. Для других заказов взяли недавно новую работницу, она по будням пирожные печет, мне помогает, а в пятницу – заказные торты. Но она придет позже, вместе со всеми, к восьми.

Мне нравится работать, когда никого нет. В такие часы я хозяйка. Сразу от входа, еще в одежде, включаю духовки, затем иду в раздевалку. Сегодня хозяина не будет, можно не слишком соблюдать инструкцию. Ну, халат я так и так надену. Это рабочая одежда. А вот косынку на голову можно повязать, как удобно. Обычно заставляют или колпаки дурацкие напяливать, или завязывать косынку на лбу, как у Стряпухи. У меня виски сразу ломить начинает, если сильно сжать голову. Поэтому сегодня я косыночку надену свободненько. И останусь в чулках, тогда носки можно не надевать, ногам легче будет.