Мой выбор

Нет, ну это какие нервы железобетонные и уровень похоти надо иметь… чтобы Рэнте успеть поиметь?! В смысле, кое-кто тут вообще-то побег совершает, рискуя жизнями. Вашими. А этот кобель… Ладно, не твое это дело, Сонька.

– Куда это вас на ночь-то риш несет? – изумленно и малоразборчиво проворчал потревоженный стуком стражник на городских воротах. Судя по громким пьяным голосам внутри их помещения, там вовсю шли возлияния. – Вообще открывать их не положено после заката!

– А ты нам калитку отвори и иди квасить дальше. – Рунт подбросил на ладони сверкнувшую увесистой желтизной монету.

Служивый поколебался, но жадную лапу протянул.

– А с вами кто это? – наклонился он вбок, выглядывая на меня.

– Где? – наигранно невидяще огляделся брюнет и подкинул в воздух еще монету.

– Да вот же. Девку, что ль, решили за собой таскать? Видать, тоже надоело неделями без теплой сиськи под рукой мыкаться? – и он заржал мерзко.

– Да где девка-то? – продолжал гнуть свою линию Рунт, демонстрируя еще монету.

– Нигде, – буркнул стражник и пошел-таки отпирать калитку.

– Голову береги, – велел мне Рэй, низко сгибаясь и выезжая в неизвестность первым.

– Ага, у тебя же на ней рот, – хмыкнув, язвительно заметил сзади Рунт.

Я поежилась от этого замечания, но послушалась, наклоняясь к остро пахнущей шкуре забози.

– А теперь поведай нам, странная ты дева, что же ты такого натворила, чтобы за тобой канияры Светил гонялись? – начал все же неизбежный допрос похотливый брюнет минут через пятнадцать легкой рыси.

Городские стены уже не были видны в темноте, но и впереди мне рассмотреть ничего не удавалось, сколько ни щурилась. Судя по сплетням, сам момент въезда на Пустошь пропустить было невозможно. Но пока я ничего необычного не ощущала. Хотя нет. Теперь ощущала. Я вся сжалась, готовясь выдать придуманную легенду. Дескать, я из высокопоставленного семейства, но влюбилась без памяти в одного почти бродягу и авантюриста, которому, как все раскрылось, пришлось бежать и скрыться на побережье. А он оттуда выслал мне весточку, что любит и ждет, а я вся из себя влюбленная (дура безмозглая на всю голову, прости господи) забралась в отцовскую казну, прихватила деньжат и ломанулась к нему. А мой отец-то и обратился к Светилам, нижайше попросив помощи. Изловить ошизевшую от любви дочь и вернуть в лоно семьи, чтобы выдать замуж за кого надо. Лично для меня это звучало полной херней и выставляло редкостной тупой долбоящерицей, но Адир убедил, что история что надо. Типа романтишная, дабы Рунта пробрало. Ему-то, пожалуй, лучше знать. Хотя, по моим поверхностным наблюдениям, где романтика и где эта кобелина, быстренько шлюхам присовывающая. Но пока я собирала в себе все зачатки актерских данных, чтобы быть убедительной, как события пустились вскачь в прямом смысле.

Эммирэй внезапно порывисто обернулся, и сразу же его движение повторил Рунт, поднимаясь еще и в стременах.

– Живее! – скомандовал он. – Становится все интереснее.

Зубы лязгнули, когда забози перешел на тяжеловатый галоп, посланный отрывистой командой владельца, а совсем не мной.

– Приготовься! – бросил отрывисто блондин минут через пять, придерживая своего зверя, равняясь со мной.

– К че… – начала я, но тут же увидела. Впереди, где-то метрах в пятидесяти колыхалось нечто.

Больше всего это напоминало занавес. Темный, темнее окружающей темноты, но, однако же, я очень хорошо могла различить прокатывающиеся по нему волны, отблескивающие тускло-медным на черноте. Будто это и правда было тканью с особым отливом, которую колыхало свежим ветром, вот только ветер этот состоял из чего-то… какой-то силы… ну или магии, наверное. Ее я ведь обычно видела раньше.

– Ух ты! – ошарашенно выдохнула, и оба мужика зыркнули на меня вопросительно. Я прикусила язык, ругая себя. Кто сказал, что они его тоже видят, бестолочь ты, Соня!

Спустя еще минуту мы влетели в этот занавес, и да, сплетни не врали – пропустить вхождение на Пустошь было весьма сложно. Разве что быть без сознания. У меня по всем нервным окончаниям будто шарахнуло сотнями одновременных микроразрядов, пустив по телу будоражащий ток.

– Ты как? – спросил Рэй, всматриваясь мне в лицо.

– Нормально. – Мой голос просел, и пришлось прокашляться. Внутри все гудело, тот самый ток, похоже, угасать не спешил.

– Сунутся? – поинтересовался Рунт явно не у меня, ибо я не знала, о ком он. И спустя пару минут движения в том же быстром темпе сам себе и ответил: – Сунулись. Живее давайте.

– Кто? – решилась я спросить, едва не откусив себе язык снова, когда галоп забози после краткого выкрика Рэя стал заметно размашистее. Я сглотнула соленую слюну и вцепилась обеими руками в луку седла, поняв, что в держании поводьев нет никакого смысла, раз скотинка все равно слушается хозяина, а не меня. Себя бы удержать, не вылететь.

Отвечать мне не стали, но я и сама вскоре стала различать топот где-то сзади. Ой, божечки, погоня!