Мой взгляд на литературу

...Содерберг сделал «Солярис» – я думал, что худшим будет «Солярис» Тарковского... Я ничего не написал о том, что фильм мне нравится. Я не написал, что он мне не нравится. Это не то же самое. Знаете, добрый злодей – это не то же самое, что злой добродей. Есть разница... Мне ведь не говорили, чтобы я соглашался, потому что заработаю денег, а только «вы не имеете понятия, какие технические возможности есть у Голливуда», и я поверил. Я не предполагал, что этот болван, извините, режиссер, выкроит из романа какую-то любовь, это меня раздражает. Любовь в космосе интересует меня в наименьшей степени. Ради Бога, это был только фон. Но я все-таки человек достаточно воспитанный. Поэтому не набросился на Содерберга, это не имеет смысла. У меня была стопка американских рецензий и я видел, что все старались, потому что Содерберг известен, исполнитель главной роли очень известен, и поэтому на них не навешивали всех собак... Кроме этого, автору как-то не положено особо возмущаться, ну не положено...

«Осмотр на месте». Послесловие к Послесловию [563]

Мне представляется, что автор, пока жив, имеет право обратить внимание на то, что он имел в виду, выстраивая этажи своего вымысла. Мне также представляется, что вымышленная действительность, показанная в этой книге, не имеет столь однозначного адреса, чтобы можно было прямо утверждать, что командно-распределительный тоталитаризм был противопоставлен потребительскому тоталитаризму, охраняющему своих подопечных броней из невидимых «шустров», представляющих собой технически, то есть искусственно, созданных защитников «добра». В частности, Кливию я ввел специально для того, чтобы показать, что Добро одной технически развитой стороны может вступать в противоречие и даже в боевое столкновение с Добром другой стороны. Если бы я попытался углубиться в то, что при этом для меня было важным, я должен был бы показать, что всякие технологии, которые удается внедрить, не могут восприниматься строго однозначно, будто бы избавленные творцами-конструкторами от черт антиномии. Проще говоря, очевидно, что Добро одной стороны может, хотя и не обязательно, быть Злом другой стороны. И именно поэтому, а не для того чтобы еще раз поиздеваться над Советами [564], я ввел туманный рассказ о Кливии. По сути это является частным случаем общей версии литературы как интерпретационно размытого сочинения, по крайней мере таким образом размываемого. Понятие такого сочинения (fuzzy set [565]) литературоведение до сих пор скорее всего не применяло, ибо это является очередным, новым изобретением математиков, занимающихся теорией множеств.

Господин Ф. Рассказ [566]

Сложно говорить о книге, которую не написал. Не потому что таковых книг много, и не потому что речь идет о книге, которая для меня является самой важной. Сложность заключается в том, что у этой ненаписанной книги собственная история, которую следовало бы представить в ее реальном ходе, а когда человека охватывает «желание фабуляризировать», при изложении необходимо бороться с искушением улучшить историю, которую и так невозможно уберечь от переиначивания. Речь идет о туманной хронике, ни один этап которой не был зафиксирован, об одном замысле, который подобно Протею с течением времени претерпевал различные превращения. Этому замыслу ни в коей мере не предшествовали размышления общего характера. В моей голове он появился как ряд связанных одна с другой сцен, между которыми существовали определенные пробелы. Выглядело это следующим образом.

Некий мужчина, который недавно прибыл в неизвестный город, в первом попавшемся здании ищет укрытия от проливного дождя. Картина уличного движения и нависшие над городом тучи составляют существенные элементы фона, хотя я, собственно, и не смогу сказать почему. Он случайно попадает в огромный небоскреб в самом центре города, где размещаются офисы фирм и филиалы банков. Однако в субботнее послеобеденное время все закрыты. По ошибке он входит в большое офисное помещение – возможно, потому, что фотоэлемент открыл перед ним стеклянные двери, и он воспринял это как неожиданное приглашение. Там он замечает одного единственного служащего, намеревается выйти, но тот заговаривает с ним и делает следующее предложение. Как раз сейчас организуется предприятие по оказанию услуг нового типа, которое будет исполнять личные, в том числе и интимные, желания клиентов. Однако сначала фирма хотела бы изучить рынок и проверить свои возможности. В будущем объявленные услуги будут оказываться по весьма высоким ценам, однако сейчас для проверки системы на случайно выбранной группе людей разного пола, возраста и происхождения осуществляется совершенно бесплатное тестирование. Фирма также должна оценить собственные издержки, установить прейскурант и способы оплаты для будущих клиентов. Герой истории может быть включен в число избранных, если он выразит свое согласие.