Мой взрыв страстей

В книге Лизы это был не самый приятный субъект, эдакий энергичный женоненавистник, а слуга его, второй участник похищения, тюремщик, и третий воздыхатель несчастной Амины и вовсе имел садистские наклонности. В злоключениях Амины у этой парочки маньяков и проходила большая часть сюжета книги. Потом Амину героически спасал принц, и очевидно, у них там случалась какая-то любовь, даже парные имена «Амина» и «Тамино» на это как бы намекали. Но на самом ли деле так это или нет, я не знала. До финала я книгу дочитать не смогла.

– А из комнаты этой мне можно выходить? По дворцу я ходить могу?

Марта зло улыбнулась.

– В сад. Или в церковь. На кухню можете спуститься, если хотите. Если вам там еще понравится.

На кухню мне как-то не захотелось. Может, конечно, Марта одна была такая, и все остальные слуги относились ко мне по человечески, но проверять это пока что было выше моих сил.

– Колокол звонит. Можете идти молиться, – сказала Марта, всем своим видом дававшая понять, что такой закоренелой грешнице как мне, это уже не поможет.

Зеркала, кстати, в комнате моей не было. Я оглядела свое простое коричневое платье – вроде пойдет, накинула на голову лежавшую неподалеку батистовую косынку, и отправилась вниз.

– Я вижу, тебе стало лучше.

Тамино, собственной персоной. И я еще раз поразилась тому, какой он красивый.

– Спасибо, – сказала я, пытаясь пройти мимо него, что было не так-то просто. Намеренно или нет, но он стоял так, что его атлетическая фигура закрывала собой большую часть прохода.

– Ты как фея, – сказал Тамино задыхающимся голосом, – проскользнула мимо, а я даже твоего тепла не почувствовал. И ты ничем не пахнешь. Ты это специально?

– Просто сильный ветер, – ответила я.

– Нет, не просто.

Тамино, очевидно, уже весь был во власти чувств и не задумывался о том, какие слова слетают с его губ. Он осторожно протянул ко мне руку, как будто хотел поправить мою косынку, или просто потрогать волосы, но на полпути рука его остановилась – он сжал пальцы в кулак и закусил губу.

Может, это была недопустимая вольность – гладить по волосам постороннюю девушку, может он слишком меня уважал, и просто не хотел трогать без разрешения – не знаю. Но смотрел он так выразительно, так страдающе – человек буквально сгорал на медленном огне страсти. Совсем как в кино. У меня аж дыхание сбилось. Я стояла перед ним – и выхода видела только два, или отдаться ему немедленно, или немедленно бежать, и так как к первому варианту я пока готова не была, то побежала.

– Стой! Стой! – и он снова перегородил мне дорогу. – Хотя бы скажи, почему ты мне все время отказываешь?

Я представления не имела, почему Амина ему отказывала, если честно, то в этот момент я совершенно не понимала, как ему – такому! – можно хоть в чем-то отказать.

– Я…Я.. я… – не говорить же мне ему, в самом деле, что я всего второй раз его вижу? – Я подумаю… Я разберусь…

«И в самом деле, почему она ему отказывала?» – Подумалось мне. – «Должна же быть на это хоть какая-то причина. Может он тоже маньяк где-нибудь в глубине души? Или, может, я его стопятьсотая любовь, и он с утра уже троим признался?»

– Я сообщу тебе завтра, – сказала я и побежала. Теперь уже беспрепятственно.

Церковь была рядом, и я, не рассчитав, забежала на ее двор вся запыхавшаяся – а там было полно людей, и отнюдь не бедноты. Вообще, я, скорее всего, лицезрела перед собой королевских вельмож с семьями. Кое как отдышавшись, я поправила волосы, и пошла вперед.

– Прекрасная дама, куда же вы так торопитесь?

Рядом со мной материализовался конь, и какой-то закованный в латы человек, спрыгнув с него, преклонил передо мной колено.

– Герцог Эккехард фон Дебеф к вашим услугам. – Сказал он, ухмыляясь.

Глава 3.

Герцог, склонившийся передо мной, был в кольчуге и доспехах. Почему? Не с войны же он только что вернулся, и не с турнира. С другой стороны – сразу было понятно, что передо мной не мальчик, так сказать. Суровый, грубый воин, и красота у него (он тоже был очень, очень красивый) красота его была совсем иной, чем у принца Тамино. Тяжелая челюсть, крючковатый нос. Пронзительный взгляд глубоко посаженных глаз, хищная грация в движениях. Но, несмотря на его внешнее совершенство, он реально пугал, даже на чисто физическом уровне.

– Простите, мне нужно идти, – сказала я, пытаясь вырвать руку, которую он сгреб в свои лапищи и не выпускал.

– И куда же вы так торопитесь? – усмехаясь спросил он.

– В церковь.

– Вы туда каждый день ходите. Один раз можно и опоздать.

Я еще раз попыталась от него освободиться – и ровно с тем же результатом, мою руку как будто в бетон залили, герцог ухмыляясь наблюдал за моими потугами, а придворные на заднем плане, все как один, стояли, смотрели, и на лицах их было осуждение. Помогать мне никто не спешил.

– Пустите, мне больно, я не хочу с вами говорить!

И он отпустил меня.

Наплевав на приличия, этикет, и все правила кто и после кого там должен проходить в двери, я кинулась ко входу в церковь. Там я плюхнулась на первую же попавшуюся скамью, и забилась в угол – однако, внимание герцога настигло меня и здесь.