Мой запретный интерн. Сквозь тернии

— Но теперь вы в приемном… Хотите быть не передовой?

— Хотел бы быть на передовой, просто перешел бы в хирургию по травме, — Майерс вздохнул, — нет, все дело в той аварии…

— В аварии? — Пэйдж подняла голову от вялого превращение чизкейка в рыжее месиво.

— Да…в аварии, — мужчина вздохнул, рассматривая свою чашку, — знаю, что после таких травм советуют посещать психологов, перед возвращением на работу…Но я-то парень неглупый, — невеселая усмешка, — сдал тест, потому что прекрасно знаю, что нужно отвечать… Но дело в том, что я не могу находиться в операционной…

— Подозреваю, что ваша жена этого тоже не знает?

Пэйдж подцепила кусочек чизкейка и отправила его в рот, почти не почувствовав вкуса, — и ломает голову над тем, почему вы не оперируете вместе с ней… Забавно… До этого момента я думала, что проблема лишь в боязни не соответствовать ей.

— Нет, боязнь не соответствовать ей тут не причем…Я всегда знал, что будет трудно встать с ней на один уровень. Меня это не пугало… А вот заходить в операционную, снова вспоминать все то, что я пережил в тот день…Меня привезли из приемного, я был под сильными обезболивающими, но пока меня готовили я помню весь тот страх, отчаяние, надежду… очень слабую надежду, что все будет хорошо…Что я не умру…

И потом, с тех пор, заходя в операционную я снова и снова проживаю те несколько минут перед тем, как мне дали наркоз…Я не могу сосредоточиться на операции, не могу оперировать в таком состоянии…Я просто опасен для своих пациентов. Поэтому я выбрал приемное…

Пэйдж слушала его, продолжая смотреть на свой чизкейк. Оказалось это очень удобно, потому что смотреть на собеседника во время подобного признания было бы очень непросто. А так, она почти спряталась.

— А не думали поговорить об этом с женой? — наконец тихо сказала девушка.

— Зачем ей лишние волнения? Знаете, как она тогда переживала и как до сих пор вздрагивает, глядя на мой шрам, — он покачал головой, — я слишком люблю ее, пусть уж лучше считает меня неудачником, чем переживает о том, как мне тяжело…

— Думаете так просто любить того, кого считаешь неудачником? — Пэйдж резко подняла голову и тут же смутилась этого, — простите, это не мое дело.

— Труса любить еще сложнее, — Майерс допил свой чай и посмотрел на часы, — наверное, можно возвращаться и выписывать меня? Как считаете?

— Да, пожалуй, — врач посмотрела на часы и попыталась улыбнуться, чтобы хоть как-то сгладить свой всплеск, — пойдемте, я осмотрю вас и отпущу.

Брэдли кивнул и встал из-за стола.

Они вернулись в больницу и Пэйдж, убедившись, что с ним все в порядке, выписала его и поспешила оставить пациента, занявшись другой работой.

А Майерс пожалел, что так разоткровенничался с чужим человеком, хотя, с другой стороны, откровенничать как раз-таки удобнее всего с посторонними.

Не родителям же такое рассказывать и уж тем более не Кейт.

Позвонив отцу, он сообщил, что его можно забирать и по пути в их дом, они заехали за Бучем и Брэдли на два дня окунулся в атмосферу уюта и любви родительского дома…Как оказалось, он даже скучал по всему этому.

***

Кейт подняла глаза от отчета по отделению и подумала, что не стоило отпускать мужа на конференцию. Ну почему, когда все придут со своими половинками, ей снова нужно будет искать себе дружескую пару.

Даже Лайл ее бросил и придет с какой-то очередной пассией. А у нее, между прочим, есть законный супруг. Молодой, красивый, сексуальный и так далее, но этот самый супруг решил, что будет лучше поехать на конференцию по травме. Возможно, при иных обстоятельствах, она бы даже гордилась тем, как он любит свою работу, но у нее были определенные претензии к любимому супругу.

Она так и не смогла понять, как он смог променять будущее, что ждало его в кардиохирургии, на суету приемного.

И иногда, во время наиболее интересных операций, она забывала, что рядом с ней стоит другой ассистент и несколько раз называла его именем мужа. Конечно, потом исправлялась, извинялась, но все равно, в глубине души, она хотела, чтобы рядом был он. Как и сейчас…

Ее платье висело рядом и Кейт поймала себя на том, что украшение, что подарил ей муж отлично будет смотреться. Тем более что пора собираться, ведь она специально разгребла этот вечер.

Женщина прошла во вторую комнату и открыв шкаф посмотрела на платье. Темно-синее, оно словно переливалось, стоило провести рукой по ткани. Быстро скинув хирургическую форму, Кейт посмотрела на себя в большое зеркало. Все-таки возраст слегка давал себя знать, но плоха та женщина, что в сорок с лишним выглядит хуже, чем в двадцать. Особенно, учитывая современные средства по уходу за собой.

Ткань облегала тело, подчеркивая высокую грудь и тонкую талию, а внизу юбка была неровной и разрез, который при ходьбе целомудренно обнажал бедро, возбуждая мужские фантазии. На спине был глубокий вырез до поясницы, и ткань удерживалась замысловатыми переплетениями. Кейт чуть прогнулась, пытаясь найти изъяны, но все было великолепно. Туфли на высоком каблуке — кошмар ортопеда, но на один вечер просто великолепно.