Мой жаркий Марокканский роман

— Ты невозможная, — прорычал, схватив за ее шаловливую руку. Полина дернулась от неожиданности. — Нет-нет, — покачал головой, крепко впившись в ее бедра, не давал ей возможности свести их вместе, и вновь закрыться от меня. — Ты пришла ко мне, а значит я обязан завершить начатое, — накрыв ладонью лобок Полины, надавил на клитор, пропуская через нервное окончание сотни молний. Стасина застонала…

— Амир…, — с ее уст сорвалось мое имя.

— А теперь, я хочу целовать тебя… там, — предупредил ее, немного отодвинув ткань белоснежных трусиков. Проникнув сначала одним пальцем в ее тесноту, я продолжал массировать клитор, и Полина разрывалась в агонии желания. Она полностью отдалась мне, ведь так могла получить полноценное удовлетворение. Извиваясь, будто лоза в моих руках, Стасина чувственно принимала мои ласки. Затем я склонился и захватил губами ее половые губы.

— О… боже… — она вцепилась в мои волосы и потянула на себя. Боль пронзила мою кожу от ее силы натяжения, но я кайфовал, зная, что она моя. Вкушая ее вкус, я играл с ней: щекоча, вылизывая, покусывая…  До тех пор, пока Полина не прокричала мое имя вновь. Насладившись ею, мне хотелось еще больше – я был голоден ею. Сам возбудился до предела, потираясь о ее бедро своим возбужденным членом. Полина томно смотрела на меня, будто ждала, что будет дальше: смогу ли я взять ее прямо сейчас. Черт возьми, она доводит меня до греха. Приспустив свои брюки, я высвободил ноющую и пульсирующую плоть на свободу. Стасина облизнула свои губы, замечая, что на головке проступила росинка моего возбуждения. Ее коварный взгляд вновь пристально впился в мои глаза, и мы, буквально, почувствовали силу притяжения. Стоя перед ней на коленях, я преклонялся перед своей Богиней, а когда практически коснулся кончиком члена ее разгоряченной плоти, сам застонал.

— Полина… останови меня…, — я смотрел в ее синие глаза, прося ее, но постепенно проникал, погружаясь в бархатистую тесноту. Она зажмурила глаза, когда я вошел практически наполовину. Ей больно? Замер, не понимая, почему она так реагировала на мои движения.

— Нет, не останавливайся, пожалуйста, — взмолилась она, захватывая меня в кольцо своих ног. Я внимательно наблюдал за ее эмоциями и чувствами, что сейчас сменяли друг друга на ее лице, и не мог понять, что же Полина пытается доказать. Я все же остановился, не в силах пойти против своего же обещания. — Амир…, — в ее голосе полно боли.

— Не сегодня, Богиня, — хрипло ответил, заправив в штаны свой каменный стояк. Уверен, мне будет хреново весь день, я уже взбешен, но Полине не причиню боли. Ни за что.

Она соскочила, поправив на себе трусики и потом платье, которое теперь слегка помялось. Раскрасневшаяся, Стасина избегала моего взгляда. Но я быстрым рывком притянул ее к себе и поцеловал. С жадностью, с потребностью и… с любовью. Наконец, я вкусил сок персиков с ее иссушенных губ от частого дыхания ртом. Полина таяла в моих руках, постепенно расслабляясь и отдаваясь мгновению...

Глава 20

Полина Стасина

Несколько мучительных дней прошли, словно в тумане. После того, как Амир оставил меня снова ни с чем, я была злой, как черт и срывалась без повода. Девушки-служанки сторонились меня, особенно, когда я садилась за свой компьютер и пыталась начать писать свой роман. Как никак, но я должна была уложиться в срок, если хотела продолжить участие в международном конкурсе. Со слов Амира, мне никто не станет препятствовать, все зависит от меня, а Тахир поможет отвезти рукопись в их марокканское издательство. Этот его помощник наводил на меня страх, я жутко его боялась, и чувствовала его непринятие меня. А еще к Амиру приезжал его отец. Встреча выдалась эпичной, меня снова попросту закрыли в комнате короля и велели вести себя тихо. От обиды я несколько ночей проплакала. Так тихонечко, чтобы никто потом не посмел доложить Амиру о моих истериках.

Вот и сейчас, запертая в золотой клетке, я прислонилась к двери и прислушивалась, что происходит за ее пределами. Одна плохо говорящая на русском девушка проболталась, что сегодня в дом к Амиру Хану приезжает главный советник правительства. Это уважаемый человек, и все ждали его визита очень давно. Стоило мне начать задавать вопросы, как она замолчала и немедленно ретировалась, оставляя вновь одну с кучей домыслов. Было очевидно, что она проболталась, и мне об этом знать категорически не желательно.

За фоном льющейся музыки я расслышала голоса: преимущественно мужские, но и, кажется, среди них проскользнул женский – такой тонкий, едва уловимый. Я зажмурила свои глаза, пытаясь сконцентрироваться на их словах, но было тщетно – они говорили на арабском. В этот момент чертыхнулась, что не обладала никакой сверхспособностью, в том числе говорить на сотнях языках. Заглядывая в щелочку, я заметила силуэт Амира, и тенью стоял улыбающийся Тахир – кажется, его помощник светился от счастья, встречая важных гостей.