Батыр весь злопыхал, но оставить не спешил свое место. Он откровенно бросал вызов мне и каждому, кто прямо сейчас с непониманием глядел на своего верховного советника.
— Продолжим, — я грубо отдал приказ.
— Чего продолжать, Амир? Атар Хан предельно ясно дал тебе понять о своих намерениях. Выбор за тобой, — всплеснул руками Батыр и ехидно ухмыльнулся. — Надеюсь, вылазка твоей Богине, — он специально при всех подчеркнул значимость моей Полины для меня, — понравится. Например, новый опыт общения с другими мужчинами.
— Ах ты тварь! — взревел я, соскакивая со своего стула, но Шамиль и пару советников, что сидели рядом со мной успели схватить меня за руки и остановить. Я рвался, готовый как следует показать Батыру, на что я был способен.
— Господин, это провокация! — зал оживился, и на Батыра стали идти словесные нападки.
— Надо уходить, — Шамиль рявкнул на меня, приводя в чувства. — Идем, с ним бесполезно тягаться. Мы найдем твою женщину. У меня остались знакомые бойцы в Марокко. Они не откажут, Амир.
— Спасибо, — согласившись с братом, мы оба оставили Батыра и дюжину мужчин, сражающихся между собой обвинительными фразами.
Я был рад как никогда прежде, что Шамиль вовремя оказался дома, в самую трудную минуту моей жизни. Однажды помог ему я, теперь мне нужна была помощь моего брата...
Глава 34
Я не понимала, что происходило. Почему вдруг на нас напали эти люди, стали причинять боль каждому, кто попадался им под руку. Забежавший в шатер Тахир предупредил меня, чтобы я сидела тихо и не высовывалась, а лучше, если бы смогла спрятаться. Спросонья, я не сразу разобрала, о чем он мне говорил, натянув на себя одеяло до самого подбородка, я присела. Мужчина совершенно не обратил никакого внимания, что девушка перед ним была смущена. Тахир предложил мне зарыться под кучей матрасов нашей с Амиром импровизированной кровати. Сначала его идею я восприняла, как шутку, будто помощник моего любимого решил поиздеваться надо мной, но услышав чужие голоса извне, я согласно закивала. Торопливо покинув шатер, Тахир был сам не свой. Я спряталась, когда поблизости расслышала множество непонятных голосов, не успев на себя напялить ни шелковой сорочки, ни трусиков. А потом весь мой мир рухнул в одночасье. Всё как в замедленной киносъемке, и я молилась, чтобы так оно и было, чтобы всё это оказалось просто кошмарным сном.
Тот старик, которого мы встретили первый раз у оазиса, решил еще раз наведаться к Амиру, он жаждал мести за брата. А может быть там была более веская причина, и убийство лишь послужило поводом продолжить распри. Когда Амир вбежал в наш шатер и позвал меня, мне на тот момент чуть было не подурнело, господи, я была безумно рада, что с ним все хорошо. Но… тот бедуин намеренно выкурил нас обоих. До сих пор перед глазами лицо Амира. С содроганием вспоминаю, и молюсь, чтобы он был живым. Я выбивалась, как могла из цепких лап мужчин, которые удерживали меня. Кричала до срыва голоса. Дралась и даже одному мужчине расцарапала лицо до крови. Я почувствовала сзади тупой удар по голове, застонала и обмякла в чьих-то руках, продолжая смотреть на Амира, валяющегося без сознания. Шептала его имя одними губами. А потом тьма… она окутала меня и уволокла за собой в глубинные дали черной дыры.
Очнулась я от сильной тряски какой-то повозки, в которую меня поместили. Голова кружилась, ныла там, куда пришелся удар. Затаив свое дыхание, я осторожно прикоснулась к затылку, а потом обнаружила на пальцах кровь. Боже… мне поплохело, и я снова ощупала всю свою голову. Мои распущенные взлохмаченные волосы липли к вспотевшей шее и лицу. Осторожно приподнимая их в хвост, скрутила в несильно тугой узел, так и боль чуть стихла. Закрыв глаза, я немного выдохнула. Повозка продолжала свой путь. Я была одна в ней, даже спросить не у кого, что за чертовщина происходит, а главное, куда меня везут. Дико пить хотелось, облизнув иссушенные губы, не могла никак сосредоточиться и сообразить, что мне делать сейчас. Яркое солнце слепило мой взор, я попыталась присмотреться сколько всего человек и примерное направление, но рядом идущий бедуин заметил, что я очнулась, и заорал на своем языке. Сердце мое пустилось вскачь, перепугавшись до ужаса. Мне было страшно, паника охватывала душу, и я снова закричала, прося о помощи.
— Помогите!
«Замолчи, идиотка! Тебе же хуже, пока в сознании» — этот мужчина что-то рявкнул на меня, но я его не понимала. Он стукнул по краю повозки длинной палкой, и стал шикать.