Мой... Желанный... Милый...

— Я сама виновата, полезла вас разнимать, — зажмурила глаза, когда Витя провел по скуле. — Значит, Лиза, так звали вашу общую девушку, — прикусив щеку изнутри я все же произнесла вслух фразу. Гроздьев замер, напряженное тело выдавало его волнение.

— Да. Лиза.

— Скажи, что между вами произошло на самом деле, — попросила я, прильнув к его груди. Сердце Гроздьева глухо жалило грудную клетку, но крепкие объятия его мощных рук, согревали меня и обещали ощущение безопасности.

— Оставь все в прошлом. Лизы нет.

— Но она все еще в ваших сердцах, — настаивала я. Витя кивнул, но легонько отстранившись от меня, он пристально поглядел в мои глаза, словно пытался внушить.

— Диана, забыть ее мне и Артему трудно, она была частью нашей жизни. Теперь ты — моя жизнь, и потому я прошу тебя еще раз подумать и не настаивать на отношениях «трио». Я полюбил тебя, и представить с другим мне очень тяжело. Я не хочу снова проходить через круги ада… не смогу, пойми меня, — Витя притянул меня к себе, поцеловав в макушку. Обняв мужчину, я ощутила ком в горле, а подступившие слезы разрывали изнутри истерзанную душу.

— Как мне заставить себя разлюбить кого-то из вас? — прошептала вопрос, надеясь, что Гроздьев не услышит его.

— Я не знаю, детка, — тихо ответил он. — Пойдем. Уже здорово стемнело, я отвезу тебя домой к себе, — Витя потянул меня к выходу, но я запротестовала, аккуратно отрицательно покачав головой. Ощущение камня на затылке, ничего хорошего не предвещало. Скорее всего девушка врач права, легкое сотресение бесследно не пройдет.

— Сегодня я не буду у тебя ночевать, — спокойно заявила, терзаемая сомнениями в своих мыслях. Гроздьев насторожился, нахмурив брови.

— Пойдешь к нему? — подозрительный тон голоса придал вопросительной интонации ощущение недоверия ко мне. Я замялась, пожимая плечами.

— Я хочу знать причину, почему Артем так взвинчен, — добавила я, как будто оправдывалась.

— Диана, — Витя взял меня за плечи и крепко сжал пальцами плоть. Мы пристально сверлили друг друга взглядами, словно разрывали в клочья, итак, растрепанные сердца. Витя задышал рвано, будто ему не хватало кислорода, и с каждым глотком его оказывалось еще меньше. Он несколько раз порывался что-то сказать, но потом передумывал. Опустив взгляд на мои губы, Витя прильнул к ним, словно крал невинный поцелуй, и я отвечала на него, потому что безумно любила мужчину. — Я приму любой твой выбор, — наконец, на выдохе произнес, будто всадил нож в спину. Нахмурившись, я вроде как согласилась с ним, но состояние транса меня не покидало. Казалось, оба мужчины только что дали мне четко понять: они отступают сами, решение осталось только за мной.

Глава 14

Витя остановил свою машину возле дома Артёма. Его брат жил на другом конце города. Прежде я еще никогда тут не была, но знала номер картиры мужчины, и сейчас чувствовала волнение. Сам Гроздьев-старший ни слова не сказал, пока мы ехали. Напряженные руки на руле были вполне красноречивы и показательны, насколько сейчас Витя взвинчен. Отчасти, я понимала, что поступала, по сути, неправильно… от одного к другому… но…

— Я могу подождать, — низким тоном сказал Гроздьев, повернув в мою сторону голову. Я замялась, не зная, что ответить, чтобы не задеть чувства мужчины.

— Наверное, не стоит, — покачала головой, смягчая отказ улыбкой. Я потянулась к нему, чтобы поцеловать, но Витя вновь сел прямо и уставился на дорогу. Зависнув на полпути к нему, я шумно сглотнула от обиды. И все же прикоснулась к его щетинистой щеке и повернула его лицо взором к себе. Он не сопротивлялся, но на скулах все же ходуном зашлись желваки. — Вы оба для меня многое значите. Когда ты предложил Артёма в качестве третьего партнера, я догадывалась, что неспроста. И…, — я замолчала, притягивая Витю ближе к себе. Наши губы практически касались друг друга, и его горячее дыхание опаляло мою кожу. В машине стало нечем дышать, потому что каждая частичка кислорода наэлектризовалась. Я буквально слышала его глухие удары сердца, как оно билось о грудную клетку, в надежде унять буйство страсти, что росло в нас двоих с ускоренной силой. Вновь сглотнув слюну, я прильнула к губам Гроздьева, погружаясь в жар отчаяния и желания быть для него нужной. Мой милый сначала нехотя, но отвечал. Наши языки сплелись в танце, который мог быть лишь нашим и уникальным во всем. Мне хотелось большего прямо сейчас, но… я должна была поговорить с Артёмом наедине. Между братьями ощущалась накаленная искра, которая вот-вот сдетонирует и тогда никто из нас не будет прежним.

Наш поцелуй углубился, столько любви и нежности в нем мы отдавали друг другу. Витя первым разорвал омут страсти, что покрывал нас с лихвой. Рвано задышав, мужчина закрыл глаза и нервно выругался.

— Я так жалею, что пошел на это, — вырвалось у него, и я нахмурилась.