Мой... Желанный... Милый...

Поднявшись рано утром, когда ребята еще спали, я собрала по-тихому свою дорожную сумку, затем оставила записку Рите, что уезжаю на дачу. Гроздьевым ни слова обо мне. Если я опять отложу свою поездку, то кончится мой диалог с мужчинами крайне хреново. Мне следовало отдохнуть от них. В конце концов, от самой себя и подумать, в какие дебри занесла меня непонятная полоса событий. Проходя мимо спящего Артёма, сердце екнуло, чувствовала себя трусихой, что так наскоро бежала от проблем подальше. Но как иначе? На данный момент я не видела никакого выхода. Гроздьевы хоть и договорились между собой, а как же со мной? Кто стал из них прислушиваться ко мне и моим желаниям, как быть мне, если сердце разрывается надвое…

— Я люблю тебя, — практически одними губами произнесла, боясь нарушить гнетущую тишину, хотя за окном уже вовсю кипела городская жизнь. Глубоко выдохнула, как будто смирилась с тем, что выбрала.

Выключила свет в коридоре, затем перекинула ремень сумки через плечо и осторожно, как вор, но только в своей собственной квартире, закрывала тихонько дверь. До щелчка. Сердце бухало, будто я пробежала стометровку на время. Так надо, Диана. Сама себя успокаивала, чтобы немного отвлечься от происходящего. Свежий воздух на даче у родных мне будет только в пользу. Спрятав ключи в своем кармане куртки, я побрела к лифту. Загруженная разными мыслями, которые грудой грузили мой мозг, я опустила глаза в пол, будто там было что разглядеть интересного. Монотонное звучание писка о поднимающемся лифте слегка нервировало, и в то же время успокаивало. Совсем скоро я окажусь на улице, а дальше не составит труда поймать такси и уехать загород. Я заметила, что несколько дней, ну, возможно неделю, меня стало подташнивать по утрам. И, если изначально я грешила на не свежий йогурт или булочку, купленную в кафешке напротив офисного здания, то сейчас-то в желудке ничего не было. Закрались очень неприятные домыслы.

Наконец, металлическая дверь лифта отворилась. И, честно, я очень переживала, что меня мог встретить Витя. Но слава богу, внутри никого не оказалось, и я, облегченно выдохнув, вошла. Кнопка первого этажа, затем улица. Пойманное такси. Огромное количество людей, спешащих по своим делам. А я все о своих думках, засевших в черном ящике. Как быть? Неприятности в виде обвинения от господина Бондарёва так просто не улягутся. Я чувствовала, что в понедельник на работу обязательно заявится полицейский. Если девочка действительно пострадала от моих оборонительных действий, то… Такси резко остановилось перед светофором на красный свет. По инерции я подалась вперед, от неожиданности вскрикнула.

— Извините, — протараторил мужчина, косясь на меня в зеркало заднего вида.

— Осторожнее, пожалуйста, — пробурчала я в ответ. Но не тут-то было, меня укачало, и теперь снова начало подташнивать. Этого мне еще не хватало. Закрыв глаза, я согнулась пополам, предупреждая приступ, и вроде бы полегчало. Не дошло до недоразумения, хотя в глотке саднило от першения.

— Девушка, может вас к врачу? — повернувшись ко мне в пол-оборота, обеспокоенный таксист не спускал с меня своих внимательных глаз. — Вы вся зеленая, — ужаснулся он.

— Высадите меня возле той аптеки, — сев прямо, я указала на высотку, на которой висела вывеска с красным крестом. Таксист глянул вдаль, нахмурившись, цыкнул.

— Там запрещена стоянка/остановка, на штраф нарвусь. Давай, я чуть дальше отъеду, — совершенно спокойно среагировал он, без каких-либо криков или угроз, что торопится, а тут я такая, засела к нему. Отнесся с пониманием. Побольше бы добрых людей.

— Хорошо, — как могла улыбнулась.

Нарастающая паника внутри меня уже билась в конвульсиях. Ой как не к добру всё это. Когда таксист припарковался, где положено, я попросила его все-таки подождать меня, потому что поездка оставалась в силе. Я решила воспользоваться уборной внутри здания, а перед этим купить тест. Знаю, что могла всего лишь перенервничать, и все же…

Утренний прохладный ветерок слегка помог мне, глубоко вдохнув, я смогла перебороть в себе позывы. В сумочке затарахтел телефон, оповещая особенной музыкой, что звонил Артём. Вынув мобильник из кармашка сумки, долго пялилась на фотографию, где мужчина, облаченный в экипировке и со шлемом в руке, другой своей свободной обнимал меня, прижавшись губами к моему виску. Я не стала принимать его вызов, лишь поставила на бесшумный режим, затем скорым шагом направилась в аптеку.

Через десять минут я держала в руке тестовую полоску. Задрожала всем телом, когда на ней начала проявляться контрольная линия, а потом сама тестовая. Блёклая, едва заметная, но она, черт побери, проявилась! Я грузно рухнула на крышку унитаза, опустив голову на руки. Беременна. Что я теперь скажу ребятам… Слезы предательски хлынули по щекам.