Мой желанный враг

- Урод! Ублюдок! Я позову на помощь! – Стала чертыхаться она.

Вскочила на ноги и стала пятиться в кухню. Я медленно направился за ней.

- Зови. – Рассмеялся я, заметив слёзы на её дрожащих ресницах. – Полина, зови. Можешь звать громко, всё равно тут тебя никто не услышит. Давай, кричи!

Мне нравилось это имя. По-ли-на. Оно звучало так же невинно, как эта робость в её лице. Жаль только, та была фальшивой.

- Не подходи! – Воинственно выкрикнула девчонка, оглядываясь по сторонам и продолжая пятиться.

Тюрбан развязался, и по её плечам рассыпались влажные спутанные пряди. Полотенце свалилось к её ногам, и моё сердце пропустило сразу пару ударов. Желание ощутить кончиками пальцев влагу с её волос стало практически нестерпимым.

- Стой, не подходи! – Истерично выкрикнула она.

В этой шлюшке не было, пожалуй, совершенно ничего особенного, но мне нравилось, как она смотрела на меня – с ненавистью, с яростью. Это заводило меня ещё сильнее.

- Так сколько, Полина? Не стесняйся, называй свою цену.

- Пошёл ты!

- Ты можешь сколько угодно вешать на себя эти фальшивые улыбки при Вите, но я-то вижу тебя насквозь.

- Ты сумасшедший придурок… - она уже нащупывала на столешнице гарнитура что потяжелее, чем можно было бы посильнее ударить, но ничего подходящего не попадалось.

- Полина…

Меня раздражало её желание до последнего гнуть свою линию и строить из себя недотрогу.

- Оставь меня в покое!

- Я сразу понял, что ты не так проста. – Я подошёл вплотную и вжал её своей грудью в один из ящиков гарнитура. – Ты ведь не так проста, да, Полина?

- Отойди… - хрипло проговорила она, глядя на меня снизу вверх, точно загнанный в ловушку зверь.

Её грудь под влажной майкой поднималась высоко на вдохе, а плечи ходили ходуном от страха. Мне нравилось, как её частое дыхание обжигало моё лицо. Я склонился ещё ниже.

- Все вы одинаковые, да, Полина?

Девчонка вздрогнула, и мой член дёрнулся, реагируя на соприкосновение с её бедром. Мы стояли вплотную, точно пришитые друг к другу. Воздух между нами буквально трещал от электричества. Я шумно втягивал носом запах шампуня с её мокрых прядей волос, и ощущал покалывание в кончиках пальцев.

- Пожалуйста, уйди. – Всхлипнула она.

- Член с баблом вам покажи, и вы бежите, готовые присосаться. – Я улыбался, видя, как её глаза наливаются слезами. – Вик для тебя тоже член с баблом, да, Полина? Вывез тебя из твоего Гадюкино, приодел, а дальше что? Думаешь, женится на тебе? – Я рассмеялся. Девчонка смотрела в мои глаза, не шевелясь, а я наслаждался тем, что могу рассмотреть каждую венку, каждый сосудик под её белой бархатной кожей. Я ощущал, как трясутся её поджилки, и наслаждался этой едва ощутимой вибрацией. – На шлюхах не женятся, дорогуша.

Толчок! Эта тварь посмела толкнуть меня и тут же поплатилась.

- Не-е-ет… - Усмехнулся я, обхватывая её хрупкое личико своей ладонью и сильно сдавливая. Мой пульс забился где-то в горле, когда я ощутил, как её напряжённые соски уперлись мне в грудь. – Нет, тебе меня не обмануть. Кого угодно, но только не меня.

И тут что-то помутилось в моём сознании.

То ли разозлился, увидев отчаяние в её глубоких, полных волнения янтарных глазах, то ли повёлся на беззащитность, которая пропастью раскинулась в её расширенных от страха зрачках, но я вцепился своими губами в её губы, точно голодный хищник, и принялся неистово их терзать.

Её рот был сладким, а губы влажными. Я обхватил напряженные бёдра девушки пальцами и притянул их, буквально вдавливая в себя и в свой напряженный пульсирующий пах. Сжал сильнее, чтобы причинить ей ещё больше боли, и с силой протолкнул свой язык ей в рот, не давая вдохнуть.

Это была настоящая схватка.

Всхлипнув, девчонка попыталась меня оттолкнуть. Наши языки сплелись, мои зубы натолкнулись на её зубы. Я смял её бёдра своими ладонями, крепко стиснул, и мой язык сделал то же самое – взял её рот силой.

Началась какая-то дикая борьба: жалящие поцелуи, укусы, жадные вдохи, всхлипы, привкус крови на языках, болезненные удары по всему моему телу.

Я чувствовал, как её ладошки колотятся мне в грудь, как смело пытаются оттолкнуть, как замирают на мгновение, а затем колотят снова и снова, и меня трясло от всё нарастающего возбуждения.

Мне хотелось кончить, и чтобы кончила она. Чтобы перестала отталкивать меня и закатила глаза, кончая. Хотелось слышать, как она стонет подо мной, как кусает свои красивые, пухлые губы, впиваясь в меня ногтями, и как сильнее обхватывает мою талию своими стройными ногами.

Мне захотелось, чтобы она больше не сопротивлялась. Чтобы сама просила меня трахнуть её. Хотелось втоптать её в грязь, разрушить, раздавить меж пальцев, превратить в сухую пыль, а затем стряхнуть с себя, и одновременно хотелось отпустить её и тихо сказать, что не причиню ей больше вреда. Мой мозг вскипал от такого количества разных мыслей.

Я оторвался от неё, взглянул в глаза, отвернул голову и с отвращением сплюнул на пол.