Мой жуткий новогодний роман (СИ)

Нужно было заметить знаки судьбы сразу, а не когда стало поздно. Сначала машину замело, и она потерялась, потом оказалось, что у меня замок замёрз, затем она отказывалась заводиться. Моя девочка упорно не желала никуда меня больше везти, а я её ещё ругала за это. Теперь словно в замедленной сьёмке смотрела, как автобус, едущий по встречке, совершенно неожиданно заносит, после чего он врезается в меня. Я пыталась предпринять меры, но это привело лишь к тому, что моя машина переворачивалась, скача по дороге, как лягушка, попутно увеличивая масштабы ДТП. Дальше сплошные вырванные из памяти эпизоды. Скрежет металла, крики, неприятный специфический запах, один глаз почти не открывается… Боль отсутствовала несколько минут, а потом начало болеть абсолютно всё, но кричать от агонии я не могла. Проваливалась в никуда и возвращалась, упорно пыталась держаться за сознание, конечностей не чувствовала, пошевелиться не получалось, только молча моргала. Держалась за боль, как за якорь, раз больно — значит жива. Затем боль внезапно пропала, это пугало. Автобус лежал на боку совсем рядом, людям в нём тоже сильно досталось. Быстро скачущие тени окружали автобус, они радостно вопили и заглядывали в окна. Картинка перед глазами поплыла, остались лишь расплывчатые пятна, не удавалось понять толком ничего, а потом он… Единственное чёткое пятно — парень из торгового центра, тот самый пережиток Хэллоуина. Он, пристально наблюдающий за мной, стоя у автобуса, напугал до дрожи. Затем эта жуть в пальто металась уже вокруг моей машины, неестественно скорежившись. Изловчившись, он нашел способ подобраться поближе, наши взгляды пересеклись, черноглазый замер. Смотрел как коршун на добычу. Я в свою очередь в его глазах видела отражение своей жизни. Мне больше не было страшно или больно, я просто не хотела умирать. Поэтому с достоинством смотрела на него подплывшим глазом.

— Отойди, — спугнул эту жуть настойчивый, уверенный, явно привыкший командовать голос, но в то же время бархатистый и ласкающий слух. Спасителя рассмотреть было невозможно, он находился вне радиуса обзора.

— Она моя, на ней метка, — противно заскрежетала черноглазая жуть, но всё же отползла от меня. Сладкая дрема брала в свой плен, хотелось уснуть, но я пыталась сосредоточиться на спасителе, за этот голос держалась, словно именно он помогал мне ещё дышать.

— В назначенное время дух не испустила, значит, дело за мной, всё по закону, — стоял незнакомец на своём.

— Всего несколько секунд, но не твоя ли это вина?

— Предъявляешь претензии, не уважаешь закон, хочешь бой?

— Забирай, — крикнуло совсем не походившее на человека искорёженное чудовище и убежало. Я видела потоки света, исходящие от автобуса, серые тени плясали вокруг них, а черноглазое нечто пило этот свет. Затем резко распрямилось, и вот уже это не жуткая штука, пугающая до дрожи, а обычный человек, помогающий раненым выбираться из автобуса. Больше не было сил держаться, глаза закрывались сами по себе, я словно начала проваливаться куда-то. Это снова привлекло внимание черноглазого.

— Ну уж нет, мы с тобой ещё повоюем, Кнопа, — удивил обращением спаситель, телу стало тепло, невозможно было противиться сну. Каждый его слог звучал всё тише, но я почувствовала чужое дыхание на губах, и это всё, ни рук, ни ног не чувствовала, глаза больше не открывались, только чужое дыхание и тепло, следующее за ним.

— Я сейчас чувство боли обратно включу, и что тогда будешь делать? — судя по всему, возмущался черноглазый, и это стало последним, что я услышала.

Не знаю, сколько плыла в темноте, в ней не было ничего: ни звуков, ни мыслей, ни света, только спокойствие. Мысли начали появляться спустя время, просто обнаружила, что снова способна думать. Иногда я видела белые тени, в этой темноте они были такими, а затем начала их и слышать. Смех, крик, рыдания, но не слова. Иногда эти тени проскальзывали сквозь меня, становилось холодно, это единственное, что можно было здесь испытать. А потом голоса звучали чётче и громче, но их перебил ужасный звон, настолько неприятный, что не сразу осознала, насколько сильно затыкаю уши и кричу в противовес этому звуку. Не поняла, когда источник шума исчез, а на смену ему пришли приятные поглаживания по спине, легкие и знакомые с детства. Сложно было сориентироваться, в голове творился хаос, долго пыталась понять сплю ли я, была ли авария, где реальность, а где вымысел.

— Тише, тише, моя хорошая.

— Мама?..

— Она очнулась, позовите доктора.

— Мама, что случилось?

— Всё хорошо… Уже всё хорошо, самое страшное позади, — мама словно не меня, а себя успокаивала. — Ты попала в аварию, но слава всем святым, отделалась лёгким испугом. Незначительные царапины и синяки есть, но это всё равно чудо, не иначе. По словам доктора, пока нет причин для беспокойства, никаких серьёзных повреждений. Беспокойство вызывала только долгосрочная потеря сознания, но доктор заверил, что это просто реакция организма на пережитый стресс. Скоро он придёт, осмотрит тебя, дополнит анамнез, и тогда точно можно будет выдохнуть спокойно.