Мой злодей 2 (СИ)

Господин Карвалье – самый добрый человек на свете, так почему он встал на сторону Сью, хотя она и не права? Ещё и то завещание не выходит у меня из головы.

– Так ты предпочитаешь, чтобы я была мебелью, – горько улыбнувшись, отвернулась. – Что же, мебель за политическую поддержку продать куда проще, чем родную болтливую дочь.

– Рианна! – резкий и полный негодования крик заставил меня отвернуться и отъехать в сторону. Если бы я могла, то, как подросток, поссорившийся с родителями, убежала в свою комнату, но, увы.

– Дядя! – послышался голос Сью, и он побежал в коридор, бросив на меня тревожный взгляд.

Мы с Маркусом остались наедине, но я не обратила на это внимания, пока парень не подошёл и не всучил мне сложенный вдвое листок.

– Что это? – растерялась. Мысли крутились вокруг отца, адреналин требовал выплеснуть свою злость, и я с трудом себя сдерживала.

– Граф просил передать, – сказал Маркус отстраненно.

После этих слов я оживилась, раскрыла листок, чтобы снова разочароваться. Там было написано всего три слова: «Сегодня в полночь».

– «Сегодня в полночь» что? – переспросила с раздражением у парня. – Что это значит? Он придёт или что?

– Не знаю, леди, – сказал парень, и по взгляду поняла, что не знает.

Вот же второсортный злодей! Три дня ни слуху, ни духу и тут записку передал, такую же немногословную, как и бессердечную для меня. Я же извелась вся, переживая, что отец со дня на день скажет собирать вещи для отправки в Новую Романию!

– Спасибо, леди, что вступились, – неожиданно сказал парень, старательно отводя глаза. Ничего себе, а парень-то пропал.

– Маркус, – протянула его имя, стараясь в голос добавить поучительность, – старайся не идти по стопам твоего… начальника. Женщины коварные существа, какими бы невинными и беспомощными не выглядели. Так что выбирай с умом, не глазами, а сердцем.

На мои слова Маркус отреагировал странно. Он улыбнулся, я впервые увидела его улыбку и застыла как пригвождённая. Анри так улыбался только в моих кошмарах. Мне даже захотелось потрогать эти очаровательные ямочки на щеках, но я остановила себя.

– Обязательно, госпожа, – парень впервые так обратился ко мне и склонил голову. – Прошу меня простить.

Он вышел в коридор, ибо там начался переполох. Отец пытался докричаться до Эллы, с кухни пришли другие слуги, даже кучер зашёл в дом. Я выехала туда же следом, но держалась в стороне. Причина, по которой Маркус ушёл, была очевидна, под его конвоем Надин с забинтованной рукой отправилась в покои прислуги.

– Что случилось? – спросила у отца, но он всего лишь отмахнулся. Наверху лестницы показалась испуганная и какая-то растрепанная Элла, Курта видно не было.

– Что случилось? – спросила она, чуть не споткнувшись на лестнице.

– Где ты была? Я же велел тебе приглядывать за Рианной, – требовательно спросил отец.

– Я? Убиралась в кабинете, леди Рианна просила отыскать документы, и я… – принялась оправдываться Элла, спустившись вниз, где ее ждал хозяин дома.

– Неважно, там Надин… Это что у тебя – засос? – резко сбил сам себя с мысли отец, указывая пальцем куда-то на шею девушки.

Ой, «мамочка», вот ты попала! Я, не сдержавшись, прикрыла глаза рукой, чувствуя дикую неловкость.

– Что? Где? Не понимаю, о чем вы, – попыталась отбрехаться девушка, но как-то уж очень плохо.

– Это засос у тебя на шее! – с явными нотками обиженного рогоносца заявил отец.

– Где? – спросила Элла и схватилась за шею, прикрывая рукой именно то место, куда он указал.

– Господин Карвалье, что случилось? – откуда-то с первого этажа появился Курт и тут же оказался возле него и Эллы. – Что за переполох?

Господи, зачем же так улыбаться?! Да эти двое – самые никудышные вруны, которых я знаю.

– А ты где был? – спросил отец, явно тоже их в чем-то подозревая.

– В конюшне, лошадей кормил, – совсем не растерялся Курт.

Отец им не поверил, но взгляд перевел.

– Элла, убери в столовой и прикажи подать ужин в гостиной, – опустив взгляд, приказал он. – Надин поранилась и несколько дней не сможет работать.

– Хорошо, – смиренно произнесла девушка и тут же сбежала.

– Поторопитесь, – приказал остальным отец и обернулся к всё ещё довольному Курту.