Мои злодейские будни

Направляю на молодого человека более осмысленный взгляд и отталкиваю от себя – пусть слабым движением, но руки мне подчинились, а это уже прогресс!

– Как вы смеете?! – не крик, шепот.

Но и рот я скоро отвоюю.

– Я задел чувство вашего достоинства, – замечает Аниш, лицо которого почему-то не стало безобразнее после возвращения моего рассудка.

Почему он такой красивый?!

– Прошу прощения за это – ваше поведение немного запутало меня. Итак, вы невинны?

– Конечно, я невинна! – а вот это уже почти крик.

Причем – с нотками праведного гнева!

– Вы на кого-то еще реагируете так же, как на меня? – продолжает задавать вопросы Аниш, внимательно наблюдающий за малейшими изменениями на моем лице.

– Я ни на кого никак не реагирую! И на вас – тем более! – еще больше повышаю тон, яростно обмахиваясь веером.

– Не осознаете собственных желаний? – негромко протягивает Аниш, задумчиво взглянув на меня.

– Я знаю, чего я хочу! И к вам это отношения не имеет! – возмущенно отвечаю, свободной рукой поправляя платье.

После чего врезаюсь спиной в дерево и не успеваю вскрикнуть от удара, тут же растворяясь в болезненном, глубоком и крайне собственническом поцелуе, от которого моя соображалка отключается полностью…

– Аша… Аша!

Открываю глаза, сидя на земле… позади ощущаю все тот же ствол дерева. Смотрю в темные глаза Аниша.

– Выходит, вы действительно невинны. От простого поцелуя сознание теряете.

Простого? Это он про свой-то поцелуй?!

Даже в моем мире, где нравы куда свободней, чем здесь, меня не целовали так распущенно, неприлично-бесстыдно и… и горячо до ужаса!!!

Почему?! Почему она выбрала именно его? Я бы и не столкнулась с ним ни разу, если бы Аша не выработала привычки лечить свою хандру взглядом на господина Второго Дома! Ведь я уже все продумала! И планов понастроила! А теперь сижу на земле и смотрю широко распахнутыми глазами на Аниша, понятия не имея, кому из нас этот поцелуй понравился больше – мне или моему телу?..

– Пожалуйста, можно я уйду? – прошу похитителя своего сердечка.

– Тебе всего семнадцать, верно? Ты еще не можешь принимать решение о браке… это хорошо, – продолжает размышлять о чем-то Аниш, пропуская мою просьбу мимо ушей.

– Мне нужно вернуться домой… – жалостливо протягиваю, всерьез испугавшись всего, что здесь произошло и еще может произойти.

– Я одобрю кандидатуру вашей семьи для вступления в состав Великих Домов, – уверенно произносит Аниш, наконец сделав вывод из своих размышлений. – Хочу посмотреть, что из тебя получится…

– Я сама всего добьюсь! Мне не нужна ваша помощь! – кричу, подскакивая на ноги.

Нашелся тут благодетель! Я столько сил вложила в наше продвижение не для того, чтобы мне снисходительно кивнули сбоку, разломав всю финишную прямую!

– Тебя еще раз поцеловать, чтобы вспомнила, с кем разговариваешь? – склоняет голову молодой человек.

– Не надо. – Я отступаю к дереву, вовремя опомнившись. – Прошу прощения за свою грубость. Но судьбой моего Дома позвольте заниматься мне: это мое право и моя обязанность! Ваши подачки мне не нужны.

КОШМАР!!! Что я несу?! И почему меня вообще несет?!

– Это не подачка. Это мое право – проголосовать за или против. Так… мне проголосовать – против? – уточняет Аниш, а на меня словно ушат холодной воды выливается.

– Нет! Голосуйте так, как считаете нужным. Не ориентируйтесь на меня, мои слова и свое отношение ко мне, пожалуйста! – произношу как можно спокойней и рассудительней.

– Но мой выбор полностью зависит именно от моего отношения лично к тебе. И даже от моего интереса к тебе, если хочешь… – протягивает молодой человек, на лице которого вдруг появляется милая и очаровательная улыбка… такая… светлая…

– Но это же неправильно, – перехожу на шепот, не в силах справиться с собой: его улыбка стала моим персональным магнитом.

ЭТО ТЕЛО! НЕ ТЫ! ВСПОМНИ!

– А ваша дружба с Сатишем – это правильно? А интерес Кишана к делам вашей семьи – это правильно? Хотите сказать, вы не имели никакого отношения к тем двоим? – склонив голову, интересуется Аниш.

Сатиш рассказывал, что имя моей семьи и мое собственное имя слишком часто звучали на совете неделю назад – именно потому я и умчалась в родовую усыпальницу от греха подальше!

Выходит, Аниш запомнил тех, кто упоминал обо мне…

– Позвольте мне уйти, – произношу глухо, опустив голову.

– Только если вы пообещаете вернуться, – слышу ответ.

– Вы… хотите увидеть меня еще раз? – Пораженная, поднимаю на него взгляд.

И ничего не могу с собой поделать, когда сердце вновь начинает барабанить внутри…

– Это желание настолько неочевидно для вас? – удивляется Аниш. – Вы заставили меня улыбнуться. – Он указывает пальцем на свои губы, на которые я тут же залипаю… черт! – Признаюсь, давненько я этого не делал. Конечно, я хочу увидеть вас вновь.

– Я… приду… – мямлит мой рот.

Хотела же в последний раз сюда прийти!

ДА ЧТО Ж ЗА ЖИЗНЬ-ТО?!

– Такое дитя, – вдруг хмыкает Аниш, возраст которого не превышает двадцати двух лет.

Нашелся тут взрослый, ага!