Моя 24/7 (СИ)

— Скорее к своим друзья, он часто западает в спорт баре или играет в футбол с такими же фанатами в одном из спортзалов города.

— Поняла.

Объехать все спортбары города мне не улыбается. Да и нужно ли? Он ясно очертил свои эмоции пока. А я, стоило увидеть его, забыла, зачем приехала.

— Отдохни, Полинка. Я знаю что ты сердишься, но я сделаю что могу, чтобы папа снова улыбался.

Я не задерживаюсь дольше.

Иду в гостиную и обнаруживаю потрапезничавшую лялю.

— Можно мне ее наконец поддержать?

Несколько дней я наслаждалась своей будущей крестницей, полностью посвятив себя ей. Добилась того, что она стала радостно кряхтеть, услышал мой голос. А я просто любовалась этой сладкой булочкой без остатка.

Полина держала оборону. И я уважала это. Я высказала ей свои чувства и эмоции, дальше уже как ей будет угодно. Насильно мил не будешь, и я сильно не навязывалась.

Артур как уехал, так и не возвращался. Дина рассказала мне тоже самое, что Полина. Аборт, который его разрушил. Мне было страшно даже представить боль, которую он пережил.

В пятницу днем Дина вдруг взяла меня на абордаж. Попросила съездить в их загородный дом и проверить его состояние, ведь там, по ее мнению, получатся идеальные крестины. Я, естественно, не могла ей отказать. Хотя из всех мест ехать именно туда было немного страшно. И немного больно.

Выехала засветло, но это не спасло. Резко стемнело, как будто свет резко пропал, и небо затянуло.

— Вот черт, — выдавила сквозь зубы.

Этого мне только не хватало.

К моменту, как я добралась, дождь шел стеной. Это была самая страшная моя поездка на авто за всю жизнь.

Влетаю в дом, стуча зубами, запираю дверь, прикрываю глаза и выдыхаю. Тепло. Как здесь тепло!

А почему здесь так тепло?

Делаю осторожные шаги вперед, аккуратно и тихо сняв мокрую обувь. Но нахожу не грабиталей.

Артур с бокалом вина сидит у камина, а я похожа на мокрую кошку.

— Василевская, какого черта вы здесь делаете?! — говорит слишком недовольно, и в голосе слышу довольно солидные пьяные нотки.

— Там гроза, — киваю за дверь, откуда пришла. — Туда я не вернусь!

— Кто тебя сюда послал?!

О, снова на ты.

— Никто, — подружку не сдаю, хотя теперь уверена, что акция спланирована. — Могу я войти? Там холодно, а я промокла до трусов.

— Могла не объявлять на всю гостиную о своих трусах, — фыркает и пытается встать с дивана. — Гостиная в полном вашем распоряжении, мисс.

Ерничает и почти кланяется, едва не расплескав содержимое бокала.

— Не могла, — пожимаю плечами. — Я не акцентировала на них внимание, сказала общую фразу, это ты зацепился.

— Ты приехала сюда с какой-то целью? Тогда давай, действуй. Только меня не трогай.

Новицкий сгребает со столика две бутылки одной рукой, второй сжимает стакан и пытается куда-то идти.

Я делаю шаг навстречу и оказываюсь рядом как раз в тот момент, когда его снова критически качнуло.

Смотрю на бутылки в руке. Красное вино и коньяк. Ох, нехорошая смесь.

— Я надеюсь, ты это между собой не смешивал, — кривлю носом и перехватываю своими руками его руку со стаканом. Пытаюсь принюхаться, чтоб понять что именно он пил.

— Уйди прочь, нехорошая женщина. У меня нет желания с тобой общаться.

— Нехорошая женщина? — откровенно веселюсь. — Да ты точно набрался всего подряд. Давай баиньки проведу? А то плохо завтра будет, а упадешь и лоб расшибешь — вдвойне хуже.

Плевать, что мокрая. Успею согреться.

— И без тебя зашибись жилось, какого черта приехала?!

— Да вижу я. Сидишь пьяный как собака в потемках гостиной. Празднуешь, видимо.

Я беру его под руку и тащу за собой. К счастью, у него немного сил сопротивляться.

— Тащишь свою жертву в уголок, чтобы окончательно прихлопнуть. Как паук муху?

— Спать тащу. Ба-инь-ки. Завтра спасибо скажешь, — качаю головой, приближаясь к его спальне.

Какие метафоры пошли, с пауками и жертвами, сразу видно, что коньяк говорит.

— Спать с тобой я не буду. Только попробуй проснуться рядом! — что-то бормочет едва слышно.

— А вот и фантазии пошли, — усмехаюсь вслух. — Или пьяный тариф? Соскучился по мне, любимый? Скажи как есть. Кроме нас здесь никого, а утром все равно не вспомнишь.

— Ты мне не нужна, таких как ты полно. Любая ноги расставит!

— Много у тебя их было? — спрашиваю тут же. — Таких как я?

— Я их не считал, просто секс, для здоровья.

Я застыла на мгновение. Поджала губы. А затем с силой толкнула дверь его комнаты.

Вырвала из его рук остатки алкоголя.

— Спать ложись, — буркнула, не глядя.

— Нечего мне указывать, сам решу свои проблемы. Свали, мать Тереза.

— Решай, большой мальчик, — фыркнула.

Алкоголь у меня, он в спальне. Я победила. Теперь время позаботиться о себе, чтоб не заработать воспаление лёгких.

Остатки бухла прячу в шкаф, а сама иду к гостевой ванной. Раздеваюсь, включаю воду и становлюсь, пытаясь согреться.

От его фразы о давалках внутри что-то горит. Ревность. Снова. Когда никто не звал. Слышу звон бьющегося стекла. Грубый мат и вновь что-то летит на пол и гупает.

Я быстро выключаю воду и заворачиваюсь в полотенце, бегу на звук.

Картина маслом. Пытался достать из бара другую бутылку и расхерачил стакан. Спасибо что не голову.