Моя АНТИистория русской литературы

Книжная полка

Хорошенького понемножку

К сожалению, это так. К сожалению, тираж хороших книг нынче невелик – например, роман Маруси Климовой «Домик в Буа-Коломб» издан тиражом всего 100 экземпляров. Однако спасибо «Митиному журналу» и за эту сотню, иначе текст так и остался бы для нас тайной.

18 сентября в Art-Collegium состоялась презентация книги, на которой критик и искусствовед Михаил Трофименков сказал, что писатель Маруся Климова куда значительнее тех авторов, которых она переводит: «Селин и Жене должны плакать от зависти». Художник Тимур Новиков, оформивший книгу, сообщил изумленной публике о том, что Марусе Климовой присуждена Рокфеллеровская премия «За литературную хватку и создание образа русского интеллигента с человеческим лицом». Я, оставив в стороне соображения приличий, сразу спросила у счастливого автора о денежном содержании премии – оно составляет три тысячи долларов, поэтому поздравления были небезосновательными, особенно по нашим временам.

Маруся Климова, она же Татьяна Кондратович, – не только писатель, но и журналист. Она корреспондент «Независимой газеты» и радио «Свобода». По собственному признанию Тани, журналистская работа все больше мешает писательскому творчеству, поэтому она в скором времени намеревается от нее отказаться. На мой резонный вопрос – на что же тогда жить?! – Таня ответила, что надеется на издание своих книг за границей. Первый роман Маруси Климовой «Голубая кровь» переведен на итальянский, японский и французский языки, скоро появятся немецкий и чешский переводы. Первое зарубежное издание намечается в Париже в издательстве «Граси», второе – в Италии, в издательстве «Воланд».

Гостей вечера интересовало, как сосуществуют Маруся – героиня романов, и Маруся – журналист. «Очевидно раздвоение личности», – задумчиво ответила Маруся.

Как бы то ни было, новые книги выходят, что в наши мрачные времена поистине достойно удивления, радости и подражания.

Татьяна ВОЛЬТСКАЯ.

«Невское время» № 173 (1815) 23 сентября 1998 г.

Но вернемся к Хенрику Виснапуу и его переводчику Игорю Северянину. Кто сегодня в России знает этого Хенрика Виснапуу? Да, кто?!.. Боюсь, что практически никто! И вот это обстоятельство кажется мне самым печальным и поучительным во всей этой бесконечно грустной истории. И я вовсе не хочу сказать, что этот Хенрик Виснапуу тоже является дикарем и сыном Инчу-Чуна, обитавшим некогда в одной из колоний России, но так почему-то и не удосужившимся научиться писать по-русски. Последнее, возможно, даже и к лучшему! Иначе бы, чего доброго, Северянину в конце жизни пришлось его переводить обратно на эстонский. А это уже было бы явным перебором даже для нашего абсурднейшего из миров!