Моя бабушка курит трубку

Я осторожно присела на край кровати, добыла из кармана халата расческу, и принялась разбирать влажные пряди. За несколько месяцев, что я провела здесь, в Светлом Мире, волосы мои чуточку отросли, став ниже лопаток почти на ладонь, и это было несколько непривычно. Дома я долго пыталась отрастить волосы, да все время что-то мешало. А тут и не заметила. Кажется, они стали не только длиннее, но и гуще. И цвет стал более насыщенным, что ли, обретя глубину и блеск… Сижу, разбираю пряди, вожу по ним деревянным гребнем, а сама почему-то никак не могу оторвать глаз от спящего Шерридара. Как-то и не верится, что вот этот мужчина, с рассыпавшимися по подушке длинными черными волосами и трогательно припухшими со сна губами – дракон. Здоровенная сине-серебристая зверюга с острыми зубами размером в мою ладонь. А еще он плюется огнем, умеет летать, владеет магией, и мечтал остаться холостяком, чтобы ничто не отвлекало от науки. В конце концов, кто сказал, что магия не наука?! А вот теперь он – глава семейства. Муж неизвестно откуда взявшейся девицы, которая к тому же уже беременна маленькими драконятами. И это при том, что он и пальцем к этой девице не прикасался. Печально, но факт. К тому же Фимка успел меня просветить: как только на лапе дракона появляется брачная татуировка, он в принципе не может изменить жене. И что теперь делать бедняге Шерридару? Сомневаюсь я, что до встречи со мной он общался только с алхимическим оборудованием, или был последователем нашего первородного грешника Онана. Нет, я хорошо знакома с подростковыми проблемами, и прекрасно знаю, что большинство мальчишек – если не все – проходят этот этап. Но чтобы взрослый мужик запирался в ванной или в спальне…. Это вряд ли. И что с этим делать? Я же вижу, что совесть не позволяет ему просто принудить меня к отдаче супружеского долга. Но и как к этому подступиться – он не знает. У мужиков пунктик есть – как соблазнять беременную даму, если у нее уже имеется солидный живот? И как…. Вот именно –как этот самый супружеский долг исполнять? А вдруг детям повредит? А вдруг в самый ответственный момент даме станет дурно? А вдруг…. Этими «авдругами» я была сыта еще в прежней моей жизни, когда мой первый муж с круглыми от страха глазами убеждал меня, что «да ладно, я потерплю». А сам голодными глазами смотрел на проходящих мимо девиц в мини – юбках. И ведь изменил! С моей приятельницей. «Нет, нет, Леночка, я тебя люблю, но и ты меня пойми»…. Понять-то я поняла. Потом. Много позже. Потому и собиралась сейчас сделать то, что даст возможность моему дракону перешагнуть черту. Для этого мне нужен теплый полумрак спальни, топящийся камин, мерцающие огоньки свечей и аромат. Легкий, чуть заметный аромат цветущих яблонь, аромат ландышей и первоцветов. Шерри как-то проболтался, что любит аромат цветущих яблоневых садов.

Я откинула волосы за спину, и встала, чтобы сбросить на стул халат. Пригасила магические светильники, поправила в камине огонь, подбросив в него парочку яблоневых поленьев и бросив на них щепотку корицы. Постояла, кожей вбирая в себя теплоту огня и свежесть зимнего воздуха, струившегося из чуть приоткрытой форточки. Глубоко вздохнула, прислушалась к своим детям. Кажется, они тоже спят, как и их папочка. Что ж, это даже хорошо. Дети и отец познакомятся ближе во сне. В том сне, который мы сейчас разделим на двоих…. Еще раз вздохнула, настраиваясь на магические потоки, и шагнула к кровати.

В нашем мире никто так и не знает – что же такое наши сны. Откуда они к нам приходят, для чего. Но уже понимают, что снами можно управлять.

Я устроилась под боком Шерридара, прильнув к нему так, как только позволял мой весьма немаленький животик, и постаравшись перепутать наши волосы. Соединила пальцы правых рук так, чтобы татуировки касались друг друга, еще раз вздохнула, закрыла глаза и принялась вспоминать единственную феерическую ночь в своей жизни. С единственным мужчиной, которого я действительно любила. Любила, несмотря ни на что, и вопреки всему. В то время мне было как раз столько же, сколько и сейчас. Мать – одиночка, не желавшая унижаться в погоне за мужчинами, я к тому времени уже несколько лет была одна, старательно загружая себя работой, чтобы не выть в подушку от одиночества и зверской тоски по мужской ласке. Никогда не понимала приятельниц, с легкостью меняющих партнеров. Не осуждала – ибо кто я, чтобы судить. Соглашалась, что все мужики сволочи. Вытирала подругам слезы. Отпаивала чаем или вином, кормила самодельным тортом, соглашалась, что сыну нужен отец. А мне – мужчина, но все равно поступала по-своему, не желая тратить свое время и душу на тех, кого не считала достойными. Уж лучше никакого, чем те, кто к тридцати годам успел поменять пару – тройку жен. Они всегда осуждали бывших в неряшливости, неумении готовить, стирать – одним словом, не умеющими обслуживать Прекрасного (Потасканного) Принца.