Моя бегущая 2: Тихий Запад. Часть первая (СИ)

Услышав это имя, что-то внутри Ньют щелкнуло, ведь оно было так похоже на имя возлюбленной. Не было еще сказано ни слова, о том как жил Ньют с тех пор, и думаю, что можно уделить особое внимание на это, пока наши герои не легли спать.

С той поры прошло больше года. Казалось, что прошла целая вечность. Ньют ни на секунду не переставал думать об Эми, безумно скучая по ней. Не раз он просыпался в холодном поту, когда она приходила в его сны, где он видел те же голубые глаза подобно бездонному небу над Глейдом, длинные темные волосы похожие на кору старого дуба, что рос недалеко от стены, ее маленькие ручки и длинные пальцы, мягкая ненавязчивая улыбка на ее розовых губах, слегка покрасневшие щечки, белая как снег кожа, которого блондин никогда не видел, может и видел, но этого он уже не помнил. Каждый изгиб ее обнаженного хрупкого тела казался самым прекрасным из всего на свете, а этот сладкий томный голос, похожий на звук легкого дуновения теплого ветра, слышался повсюду. Первое время ему было трудно справляться со всем. Они бежали из П.О.Р.О.Ка и образ той, которую он любил, вставал перед его глазами каждый раз, что он даже думал, что сходит с ума. Было трудно бороться с зараженными и убегать от них с таким диапазоном эмоций, но благодаря друзьям, он справлялся. Последние полгода он больше не видел этих снов и не думал каждую секунду об Эми, но и не забыл. Ньют хранил верную память о ней, как и о каждом его павшем друге. Она была важной частью его пути и он никогда ее не забудет. Скучает ли он теперь? Как знать… Весьма трудно говорить об этом, ведь он заметно ушел глубоко в себя. Он часто незаметно отдалялся от друзей и особо не участвовал в беседах, лишь изредка услышит что-то интересное и добавит свое и как ни странно, каждая его фраза по любой теме казалась очень мудрой, как и сам юноша. Часто замечали многие люди, которых ребятам удалось повидать, что этот парень весьма тяжелого склада характера. Он мог быть молчалив и тих, но также мог легко повысить голос; часто он стоял в стороне, пока другие активно общались с людьми, однако ему не составляло труда первому идти на контакт, дабы быстрее выяснить нужную информацию. Рассудительность, осторожность и благоразумие были его основными чертами, которые замечали в первую очередь. Но все же в нем многое переменилось после Глейда. Нико с того момента ни разу не видел улыбку на ее лице, даже если он и говорил своим друзьям что-то подбадривающие, то все это происходило с его постоянным выражением лица — отчужденным. Никому он не давал лезть к себе в душу, когда те начинали расспрашивать о его душевном состоянии, а когда разговор и вовсе заводился на основе воспоминаний о Глейде, то он тут же бесшумно вставал на ноги и отходил подальше, устремляя свое внимание то на небо, если ночь, то на землю, если день. Он не был призраком, но и не был живым, он не был весел, но и не был печален. Все в нем было похоже на камень — ничего лишнего, каков есть — таков и будет. Сложно описать все краски, ибо человек по науке и по духовности-сложное существо, полный загадок, и сам мало знает о своих «скелетах», так что стоит вернуться обратно к нашим ребятам. Услышав новое имя, очень знакомое, они начали вспоминать девушку, которая стала бегуном, вопреки всем сомнениям и запретам. Началась беседа об Эми. Ньют сразу же поднялся на ноги и пошел в сторону амбара (так называемого сарая), не желая разделять с друзьями болезненную ностальгию. Они даже не сразу заметили отсутствие Ньюта, ведь так были увлечены беседой, и лишь Ричард с Хорхе сумели это заметить.

— А что с этим парнем? Он какой-то странный, — подметил Ричард, задав вопрос, так и не заметив как начал копаться в этих ребятах.

— Это Ньют. Он никогда не обсуждает с нами наших погибших в лабиринте друзей, — ответил Минхо, посмотрев вслед другу, который уже пости дошел до высокого амбара.

— Особенно Эми, — с нескрываемой грустью вздохнул Чак, точно так же как и Минхо, глядя вслед Ньюту.

Ньют отворил довольно массивную дверь, которая была тяжелой и вошел внутрь. Здесь пахло сыростью и засохшей травой. Хоть какое-то разнообразие. Здесь горела лампа, стоящая на маленьком низеньком столике, ее свет был таким же тусклым как и другой в доме, и в том свету он увидел девушку, которая стояла к нему спиной и стелила матрас, должно быть последний, так как остальные, точно такие же, лежали уже на полу. Закончив с этим, девушка обернулась и немного вздрогнула, так как не услышала как блондин вошел сюда, ведь витала в своих мыслях.

— Прости, я… Я не заметила тебя, точнее не услышала, -ее голос заметно дрожал, словно она сильно волновалась, возможно так и было, не дано понять, что у нее на уме. — Я постелила вам в разных местах, здесь лежат одеяла, — рыжеволосая указала на кучу одеял, которая как раз таки лежала возле того маленького столика. — Если что-то нужно, то можете обращаться.

— Разве, что немного воды, мало ли, ночью захочется пить, большего не надо, — монотонно ответил юноша, скрестив руки на груди.