Моя большая космическая авантюра

Заинтригованный Вадим притих. От него пахло санблоком и сладковатым гелем для душа. Капелька воды виднелась в ушной раковине, словно подталкивая смахнуть ее, но я сдержалась. Потом станешь заигрывать с ним, Лейла; может, Вадим и вовсе тебя выставит. А теперь сделала серьезное лицо, собрала волю в кулак, и вперед!

— Мы можем вернуть тебе зрение и прошлую жизнь. Все, что для этого требуется, — твоя подпись.

— Под каким документом? Вот уж не думал, что отец пришлет тебя заключать сделку! — криво усмехнулся Вадим.

Судя по потемневшему лицу и напряженным лицевым мышцам, он решил, будто папа послал меня за откупными. Мол, исполнение желаний взамен на молчание о похождениях блудной дочери. Отец мог, не спорю, но на этот раз идея чисто моя, и Дакон Масинес не придет от нее в восторг. Только я спрашивать не стану, поставлю перед фактом. Он сам хотел, чтобы дочь вышла замуж.

— В книге регистрации брачных союзов.

Вадим дернулся и, на мгновение потеряв равновесие, едва не упал на кровать. Подстраховаться руками он не мог: их захватили в плен чужие пальцы.

— Фиктивный брак, — поспешила успокоить.

Сердце било быстро и гулко. Наверное, у меня уши порозовели и на щеках яркий румянец. Услышать бы, как дышит Вадим, выяснить, взбешен он, растерян или тоже смущен.

— Ты станешь частью семьи Масинес, — затараторила, не давая вставить ни слова, внимательно следя за реакцией землянина, — тебе откроются все двери. Лучшие врачи сделают операцию, отец выделит пост в корпорации и обеспечит на всю жизнь. Ты получишь гражданство Нрека, перестанешь бояться земной разведки и президента…

— Я не продаюсь! — грубо перебил Вадим и вырвал руки.

Резким движением, рискуя удариться или нанести себе иную травму, он поднялся и повернулся ко мне спиной. Пальцы сжаты в кулаки, невидящий взгляд направлен в стену.

Хотелось разрыдаться, но дочь Дакона Масинеса не тряпка. Встала и развернула Вадима к себе. Вот так, не делай меня виноватой.

— Очень неприятно слышать подобное от тебя.

Не я, а он должен просить прощения. Понимаю, если бы ему сделала предложение другая женщина, но мы плотно знакомы, прежде доверяли друг другу. И тут будто включили холодный душ.

— Мне тоже, — процедил Вадим и попытался выставить меня из каюты: — Уже поздно, Лейла.

Однако от дочери Дакона Масинеса не так-то просто избавиться.

— Поздно для чего? Объяснять, что ты меня использовал, и никакой взаимной дружбы не существовало? Прости, но иначе зачем ты встал в позу, оскорбляешь?

— Оскорбляю? — выдохнул через рот Вадим.

Если он притворялся, то очень искусно. Но выглядел ошеломленным, словно я произнесла нечто нереальное.

Кивнула.

— Именно. Или я настолько тебе противна?..

Вопрос остался незаконченным. Слепота не изменила былого адмирала, не убавила его решительности и ловкости. Он быстро, уверенно привлек меня к себе и поцеловал. От неожиданности приоткрыла рот и получила чуть больше, нежели втайне рассчитывала.

Голова шла кругом, ноги подкашивались. Глупости, поцелуй не может вызвать скачок артериального давления, понизить содержание сахара в крови, но в тот миг я пребывала в полуобморочном состоянии. Губы неумело пытались повторить чужие движения. Я злилась на себя за неуклюжесть и мечтала, чтобы время остановилось. Разумеется, подобное противоречило законам Вселенной, и через бесконечное количество секунд Вадим отстранился, оставив на память пылающий след от прикосновения. Не сомневаюсь, на губах нет даже припухлости, хотя ощущения говорили об обратном.

— Прости.

Вадим сейчас напоминал не боевого офицера, а скорее не выполнившего домашнее задание школьника. И я видела, чувствовала — ему хотелось еще. Как и мне. Но не сейчас, не сейчас… Сделав пару глубоких вдохов, присела на вертящееся кресло и бездумно провела ладонью по встроенной сенсорной панели.

— Я не успела договорить. Со стороны кажется, будто избалованная дочка магната покупает игрушку… Все совсем не так. И ты мне очень и очень поможешь, если согласишься.

Новый вздох и порция правды:

— На Нреке меня ждет брак с партнером отца. Моего согласия не спросят — это наказание за побег и провал экзаменов в институт. Замужество на Нреке не похоже на ваше: женщина становится пленницей собственного дома и детей. Что-либо хотеть я смогу, только когда ребенок перейдет на второй уровень образования. Но и тогда обязана согласовывать свои занятия с мужем.

Вадим слушал молча, не перебивая, только лицо отражало обуревавшие его эмоции. Он явно сочувствовал мне, что не могло не радовать.

— Не думал, что твой отец такой подонок, — когда я закончила, мрачно процедил Вадим.

— Дело не в отце, а наших традициях, — вступилась за папу. — Женщина посвящает себя дому и живет во благо семьи. Я не смогла принести пользу корпорации, отцу нужен наследник. Тот нрек — большая шишка; объединив фирмы, мы стали бы практически непобедимы.

— Ценой твоего счастья? — криво усмехнулся землянин.

— Мы живем не для счастья, а для пользы семье и отечеству, — повторила зазубренный с детства девиз.