Моя большая маленькая тайна

Просматриваю все видео за последние дни и, особенно со вчерашнего вечера, когда Настя привезла ребенка домой. Эмили ее выгнала из дома практически сразу же, а сама отдала Даню новой няне, предварительно грубо схватив его за ручки. Вот откуда у него синяки.

Незамедлительно иду в спальню, сдергиваю Эмили с кровати, достаю из шкафа все ее шмотки и швыряю ей в лицо.

— У тебя есть тридцать минут, чтобы навсегда убраться из этого дома, — ору на нее, — я видел записи с камер из детской комнаты и обо всем знаю. Ты перешла черту на этот раз, скажи спасибо, что я не заявил на тебя в полицию.

— Ты что выгоняешь меня? — истерично начинает причитать, — Как ты смеешь? Я позвоню папе.

— Ты можешь позвонить даже Президенту, это ничего не изменит. Время пошло, — выкрикиваю ей напоследок и выхожу из комнаты, потому что уже с большим трудом держу себя в руках. Марать об нее руки не хочу, потому что ее папаша меня потом засудит. А сидеть несколько лет из-за этой мрази у меня нет никого желания.

Следом ко мне приходит горькое осознание, что теперь я навсегда потерял Марину, стольких ошибок ни один нормальный человек не простит. Решаю завтра же утром отвезти ей Даню, она заслуживает быть настоящей матерью, а вот я отцом — нет. Если она запретит мне видеть сына, то это будет вполне справедливо.

Глава 21

Марина

Выныриваю из тревожного сна и не могу сразу понять, где нахожусь. Спустя несколько секунд на меня обрушивается вся реальность произошедшего несколько часов назад, и я чувствую мерзкую пустоту в душе так отчетливо, что горькие слезы опять близко.

Замечаю в темноте какое-то движение и соскакиваю с кровати.

— Кто здесь? — шепчу охрипшим от слез голосом.

— Это я, Марин, не пугайся, — узнаю Алекса и выдыхаю. — Я отправил Настю домой отдохнуть, но не смог оставить тебя одну в таком состоянии. Матвей спит, Настя перед уходом покормила его смесью. Мы решили не будить тебя. С Даней тоже все в порядке, его осматривал врач, никаких повреждений не обнаружил, кроме пары синяков.

— Что она с ним сделала? — кричу со слезами, — Скажи мне всю правду, я должна знать.

— Марин, успокойся, она не била его, я смотрел видео с камер наблюдения. Один раз схватила, когда он капризничал, чтобы оторвать от Насти и передать другой няне. Завтра он будет здесь с тобой, я обещаю тебе. Уже насовсем.

— Спасибо, — шепчу в ответ и тяжело сглатываю.

Он опять спас меня от очередного кошмара в моей жизни. Просто потому, что я дорога ему. Я уверена, что он никогда бы не стал меня ни в чем обвинять, всегда в любом вопросе встал на мою сторону, даже не разбираясь. Вот таких надо выбирать мужчин по жизни, с которыми не бывает больно и страшно.

И вдруг в этот момент я понимаю, что всегда хочу быть в такой безопасности. И если он без труда дарит мне эту безопасность, почему я все еще не с ним. Вероятно, потому что дура. Если бы я с самого начала согласилась на его предложение, мне не пришлось бы столько страдать. И Даня, я уверена, уже давно был бы со мной.

Я встаю с кровати и подхожу к креслу, в котором сидит Алекс. Он сразу вскакивает и придерживает меня за плечи.

— Что с тобой? Тебе плохо? — с таким искренним участием спрашивает, что на глаза снова наворачиваются слезы. Мне хочется прижаться к нему и забыть обо всем остальном, хотя бы на один день.

— Алекс, — поднимаю на него глаза, полные слез, — я хочу стать твоей, пожалуйста, не отталкивай меня сейчас. Я так устала быть все время одна. Я хочу забыть весь этот кошмар и снова почувствовать себя живой. Просто хочу почувствовать себя любимой женщиной, которой ничего и никто больше не угрожает.

— Марина, — выдыхает Алекс мне в губы, — ты сама не понимаешь, что творишь. Я не хочу, чтобы на утро ты пожалела об этом и возненавидела меня потом.

— Я все понимаю, — отвечаю, серьезно глядя ему в глаза, — и я уверена, что никогда не пожалею об этом.

Его выражение лица стремительно меняется, оно становится более жестким и решительным.

— Я же заберу тебя насовсем, Марина, — легонько встряхивает меня за плечи, — я не отпущу тебя потом, понимаешь? Даже, если попросишь. Я не смогу.

— Я хочу, чтобы ты любил меня. Прямо сейчас, — отчетливо проговариваю каждую букву, чеканю каждое слово.

Он замирает рядом с моими губами на некоторое время, будто бы старается побороть последние сомнения. Затем с мучительным стоном накрывает мои губы. Он действует очень нежно и мягко, никакого напора и стремления подчинить себе. Он будто осторожно пьет мое дыхание, распаляет во мне ответное желание, ждет, когда я окончательно расслаблюсь, и топит в своей нежности.