Моя чужая

Наступил поздний вечер, на часах виднелось двадцать два часа. Прошло уже несколько дней после тех событий, когда я решила отъехать отсюда в одиночестве на несколько часов, а мужчины, посчитав это спланированным побегом, погнались за мной…

Вся четверка собрались внизу — они накрывают в доме стол, разливают спиртное и ждут меня. Так заявил Влад и Слава, что по нескольку раз приходили ко мне в комнату с намерением утащить к застолью. Однако после всего содеянного мне не хотелось ничего, тем более радоваться в окружении людей, которым я доставила столько хлопот. Побег, сказанные в запале Захару слова, разбитая и сгоревшая машина, что принадлежала его покойной невесте…

И потому моя измученная голова решила вспомнить события той ночи, когда Демьян бросил меня умирать на пустынной трассе. Хоть и прошло немного дней, однако я смогла восстановить обрывки фраз прошедшей ночи и ту цепочку событий, о которых мне говорил Ян в порыве ревности.

Я вспомнила Иванова, с которым мы пересекались несколько раз на некоторых благотворительных мероприятиях. Это было довольно давно, больше года назад. Тогда Ян представил его как своего компаньона, друга и просто хорошего человека — Ян говорил тогда искренне, он действительно считал его другом. Но, едва устроившись в ФСБ, он признался мне, что сдал Иванова федералам. Он говорил, что так было нужно и еще что-то… сейчас уже и не вспомню. Я не придала этому значения, просто поддержала его тогда, успокоила, целовала...

Только сейчас у меня в мыслях мелькнула догадка: а не попал ли Демьян на эту работу, взамен пообещав сдать многих из своей прошлой жизни? Я нахмурилась и продолжила вспоминать.

Вскоре все наладилось, все шло своим чередом — Демьян часто приходил с новой работы раздражительным, однако при виде меня он исправлялся. Тут же. Я знала, что у него было много скелетов в шкафу, и совершенно не представляла, как он попал в ФСБ, а самое главное — как он продолжал удерживаться на своем месте, как его не раскрыли. Всегда удивлялась и несколько раз спрашивала его об этом, на что получала всегда один ответ:

«- Ярослава, я не могу тебе сказать. И не потому, что подписал документ о неразглашении. Я молчу ради твоей же безопасности».

Он всегда говорил так. И он бы не признался, начни упрашивать я о большем, потому что боялся за меня.

Так вот Иванова сдали федералам. И больше я о нем ничего не слышала… до прошедшей ночи.

А вот кто такой Штайн я не имела никакого представления. Однако теперь я знала немного: Демьян убил его племянницу, и потому у Штайна на него свои счеты. И это логично…

Штайн взломал ноутбук, который принадлежал офицеру ФСБ, и явно он не смог бы проделать это в одиночку. Зачем-то в этом ноутбуке Ян хранил информацию об убитой племяннице Штайна, и он это нашел. В общем-то, он это и искал, ведь ему нужен был достойный компромат — он хочет засадить не простого человека, а офицера ФСБ. И еще он изъял кучу информации, которую передал Иванову. Иванов убит, только Ян не учел одного — Штайн и Иванов были в сговоре.

Ведь все легко и просто, неужели нет?

Нет.

В эту историю вовлекли меня, и здесь начинается непонятное…

А вдруг?..

— Как ты себя чувствуешь? — хрипловато и протяжно раздалось позади меня.

Это неожиданное уточнение человека, чью машину я разбила накануне, ввело меня в ступор и заставило вести себя еще более осторожно. Неожиданно все мои мысли выветрились из головы, все плохое на время отошло для меня на второй план.

Я предприняла попытку встать с постели, однако с моими ушибами это было несколько сложно сделать.

— И куда ты собралась? — вдруг недовольно раздалось совсем рядом, заставив меня напрячься.

Я вскинула голову на несколько секунд, а потом хоть и с помощью Захара, но все же встала на ноги. Мужчина только молча покачал головой, а затем остановил взгляд на моем лице. Словно что-то найдя в нем…

— Так как ты себя чувствуешь? — повторил он более настойчиво, придерживая меня за локоть.

Он спрашивает меня о том, как я себя чувствую? Я разбила машину, ранее принадлежавшую другому человеку. Я ношу ее одежду, лежу в ее комнате…в последние дни я лишь только об этом и думаю. Как много сделал этот человек для меня — он переступил через свое «я» и позволил мне жить здесь, быть на месте его любимой. Он пережил немало. Я даже представить боюсь, как бы пережила такое я, будь на его месте.

— Ярослава, ты слышишь меня?

Я вздрогнула и сфокусировала взгляд на Захаре, что стоял прямо передо мной. Лицо у него было немного напряженное — видимо, я надолго ушла в себя. Я вернулась в исходное лежачее положение, желание идти вниз к ним отпало.

— Прости, — улыбка вышла несколько скудной, — я задумалась. Чувствую себя хорошо, мне бы расходиться несколько часов, и я снова буду как огурчик, — заверила я.

— О чем задумалась? — спросил Захар, а затем обошел большую кровать, чтобы лечь с другой стороны.

Матрац прогнулся под тяжестью его веса, а сам Захар лег непозволительно близко.