Моя чужая дочь

Не в силах сосредоточиться на работе, все в той же одежде, которую надел вчера утром, и все с тем же выражением мрачного неверия на лице — его жена оказалась дешевой шлюхой! — Роберт пытался усвоить полученную информацию, как если бы перед ним лежало дело нового клиента. Но сколько ни тасовал факты, одна безнадежно очевидная истина выплывала во всех раскладах: Эрин его обманула. И все-таки знать правду — одно, но целиком и окончательно принять эту правду Роберт не мог, пока не услышит подтверждение от самой Эрин.

Истерзанный недосыпом и переизбытком кофеина, Роберт ткнул кнопку внутренней связи и попросил Таню сварить новую порцию кофе.

— И принеси дело Боумена, — добавил он. Отвлечься — вот что сейчас необходимо.

Уйдет с головой в дело мерзавца Джеда — глядишь, и собственные проблемы побледнеют.

— Мистер Найт, у вас совершенно измученный вид, — отметила Таня, входя в кабинет с папками. Роберт редко видел ее с распущенными, как сегодня, волосами — обычно секретарша стягивала их в хвост.

— Работал всю ночь. — Голос Роберта выдавал его усталость, да и двухдневная щетина, всклокоченная шевелюра, мятая одежда не были для Тани привычным зрелищем. От него еще и пованивало — ну и плевать. — Никаких звонков, никаких клиентов. Мне нужно сосредоточиться. Ясно?

Таня кивнула и неслышно прикрыла за собой дверь.

— А где кофе? — крикнул он ей вслед.

Роберт открыл папку с делом Боумена и минут десять пялился на первую страницу, не прочитав ни слова. Наконец поднялся из кресла, прошел к окну и, ткнувшись лбом в стекло, уставился вниз. Любопытно, сколько людей из тех, что спешат сейчас по улице, несчастливы? Похоже, без проблем ни у одного не обходится — лица безрадостные.

Мысли Роберта переключились на Мэри Боумен. Вспомнилось, как она плакала, сидя напротив, как заявила, что отказывается от детей, поскольку больше нет сил бороться, и готова согласиться с претензиями Джеда, лишь бы все кончилось, лишь бы прекратились побои, которыми муж осыпал ее каждый божий день из одиннадцати лет брака. Мэри призналась, что переспала с братом Джеда. Да, было. Один раз, в минуту отчаяния. Хотелось доброты и участия — от кого угодно, все равно от кого. От заместителя Джеда требовалась лишь капелька любви, которой Мэри не видела в семье.

Естественно, обнаружив измену, Джед отколотил жену даже не до полусмерти — жизнь Мэри висела на волоске. А брата Джед простил. Более того, сочувствием проникся к бедолаге, соблазненному развратной Мэри Боумен. Не следует, однако, забывать один-единственный душевный порыв Джеда. Машинально поглаживая разбитое лицо, массируя виски, Мэри рассказала Роберту, что в приступе небывалой сердечности Джед преподнес ей дар любви, чтобы помочь пережить черные времена. У приятеля своего Джед купил какое-то лекарство и обещал, что больше ее пальцем не тронет, если она будет принимать таблетки, когда он прикажет. В итоге Мэри серьезно подсела на валиум. А побои не прекратились.

Следующий час Роберт провел, прикидывая наилучший способ представить в суде своего клиента-сквернослова. Крутил и так и эдак — результат один: от дела Боумена разило мерзостно. Если бы Роберт не познакомился с Мэри, если бы собственными глазами не увидел последствия бешеного нрава Джеда Боумена, он легко всучил бы дело Дэну: на лесть старший партнер фирмы падок. Но все сложилось иначе, и теперь Роберт, как ни странно, чувствовал ответственность за Мэри. Ощущение было схоже с тем, что он испытывал по отношению к Руби, особенно после того, как узнал правду о прошлом ее матери. До какой степени отчаяния должна дойти женщина, чтобы выйти на панель? Быть может, Эрин попала в еще более беспросветную ситуацию, чем Мэри? Роберта передернуло от мысли, что его жена могла оказаться в шкуре Мэри Боумен. Какую же ниточку подбросить адвокату Мэри, чтобы Джед наверняка не получил детей?

Нет, о работе сегодня и думать нечего. Роберт оставил попытки сосредоточиться на делах и поехал к «Маргаритке». Пока он кормил монетами парковочный автомат, в памяти всплыл тот день, когда Эрин впервые увидела собственный магазин.

Свою задумку Роберт держал от Эрин в строжайшем секрете. Они припарковались вот на этом самом месте, и Роберт повел новоиспеченную жену через дорогу, прикрыв ей глаза ладонью. Остановившись перед дверью небольшого и довольно ветхого здания, он отнял ладонь, протянул Эрин коробку в подарочной упаковке, куда требовалось немедленно заглянуть. Эрин не догадывалась о том, что недавно закрывшийся цветочный магазин, хозяин которого разорился, теперь принадлежит ей. Увидев в коробке комплект ключей, она подняла глаза на мужа, губы дрогнули в неуверенной полуулыбке, а восторженный стук ее сердца, казалось, был слышен на соседней улице. Эрин покрутила головой, выискивая глазами подарок — что-то же должны открывать эти ключи?! — и тогда Роберт, раскинув руки, словно в попытке обнять магазинчик, выкрикнул: «Сюрприз!» Эрин потеряла дар речи, не сразу поверив то, что сбылась самая заветная мечта всей ее жизни.