Моя чужая женщина

– Валя, это опять Петров.

– А-а-а… Вы где?

– В пробке.

– Да когда ж она кончится! – в сердцах сказала Валентина. – Все уже разошлись, вас дожидаючись!

– Валентина, а Николай там? Поблизости?

– А что такое? – спросила Валентина, и в голосе ее было напряжение.

– Хотелось бы с ним поговорить.

– Поговорить! – взвизгнула женщина. – Мне бы тоже хотелось! Нализался он как свинья!

– Ну тогда с тобой. Валя, вы долги-то отдали? – вкрадчиво спросил Петров.

– Какие долги? Ах, долги-и… ну… – нехотя сказала Валентина.

– Что, разбогатели?

– А ты не темни, – со злостью сказала вдруг женщина. – Что ходишь вокруг да около? Ишь! Умный нашелся! Так и я не дура!

– Ну, не заводись. Тоже, что ли, успела принять?

– А если и так! Имею право! Сестра она мне была! Сестра! Понял? Умный. Умнее тебя есть.

– Валя, откуда у вас деньги?

– Оттуда.

– Николая видели в тот вечер, когда убили Нину. У нее на даче.

– Что с ней сделали?

– Убили. Экспертиза показала…

– Это врешь! Врешь! – дурным голосом заорала Валентина, которая и в самом деле успела, как следует, принять водочки. – Колька мой никого не убивал! Засунь свою экспертизу знаешь куда?! Чтоб Колька сестру мою убил?! Это ты врешь! Врешь, Петров!

– Тогда откуда у вас деньги?

– Повздорили они. Это да, – не слушая его, продолжала Валентина. – Только Колька мой не убийца. Трезвый он мухи не обидит. А что пьяный бузит, так с кем не бывает? А раз на машине к ней поехал, значит, был трезвый. Нинка сама виновата. Не пойму, какая муха ее укусила? Но чтоб мой Колька! Убил! Спятил ты, Петров! Нашли бы мы деньги и без Нинкиной помощи. И не такое находили. Ишь!

– Валя, так откуда?

– Ну чего привязался? В спальне они лежали! В спальне! Наверху! В шкафу! Нинка сама мне сказала! Если, мол, со мной что случится, так деньги лежат там-то и там-то. Я и… взяла.

– Когда взяла?

– На следующий день после того, как она… как ее… – и Валентина всхлипнула.

– Значит, Николаю она отказала, а наутро вы узнали, что Нины больше нет, – уточнил Петров. – И ты тут же поехала к Грековым на дачу, зная, что в спальне у сестры спрятаны деньги, о которых ее муж ничего не знает. Так?

Греков при этих словах взвился и выругался вслух.

– Совсем ты меня запутал, Володька. Ну, взяла и взяла. Чужое, что ли, взяла? Ей теперь все равно, а у меня дети. – И Валентина вновь всхлипнула. – Неужто сестра бы мне отказала?

– Так отказала же, Валя?

– Да пошел бы ты…

– Увы. Теперь уже не получится. Дело-то запуталось. И статья теперь серьезная, убойная. Я подожду, пока ты протрезвеешь и Николай твой очухается.

– Володька, да ты что?! Да чтоб я… Да чтоб он…

– Это я уже слышал, – жестко сказал Петров. – Ты давай ложись баиньки. Сегодня поминок не будет. Некому приезжать, да и некогда. А завтра на трезвую голову мы поговорим.

– Воло…

– Все. Отбой.

Петров покачал головой и посмотрел на Юрия Грекова, словно ища у него сочувствия и поддержки.

– Сука, – кивнул Греков, поймав его взгляд. – Я всегда говорил: Валька – сука. Значит, денежки они таки сперли?

– Тебе только это и волнует?

– Да я на нее в суд подам! – заорал вдруг Юрий Греков, теряя над собой контроль. – Сука! Воспользовалась моментом! Все растащили! Мое все! Мое!

– Николай ее не убивал, – тихо сказал Петров. – Это я так, пугаю ее. Все же безалаберная она женщина.

– Безалаберная?! Да она просто…

И Греков вновь начал ругаться. Алина Одинцова, машина которой снова оказалась рядом, смеялась, глядя, как он бесится. Но Греков этого уже не замечал.

– И все-таки, кто же был наверху? – сам себя спросил Петров и посмотрел вправо, на красный «Ягуар».

Машина впереди медленно тронулась. Они тоже поползли.

– Смотри-ка! – удивленно сказал Петров. – Едем ведь! А, Юра?

– Нет, это никогда не кончится, – сказал вдруг Греков, посмотрев вперед, на медленно движущийся поток машин. Поток его ругательств иссяк, взгляд стал усталым, безразличным.

Но они и в самом деле продолжали ехать вперед. Во взгляде Петрова теперь было ликование. Наконец-то! Заканчивался четвертый час, как они попали в пробку. Нервное напряжение достигло апогея.

– Ах, да! – спохватился Петров. – Я же обещал тебе рассказать, кто был отцом Нининого ребенка! Или тебе это уже не интересно?

– Отчего же? Интересно, – безразлично сказал Греков.

– Что, праведной мести расхотелось? Ненадолго же тебя хватило, – усмехнулся Володя.

– Зато тебя… хватило, – через силу закончил Юрий.

– Это зависит от глубины чувства, – медленно сказал Петров. – Тебе волнует только то, что у тебя на голове были рога. А меня – что Нины больше нет. Что же касается ее романа…

И тут вновь зазвонил его мобильный телефон.

– О черт! – выругнулся Петров. – Поговорить спокойно не дадут! – Потом посмотрел на дисплей и сразу стал серьезным. – Парамонов, – сказал он Грекову и в трубку: – Палыч, еще раз здравствуй тебе! Что случилось? Да что ты говоришь? Да, это серьезно. Теперь многое становится понятным. Ну, спасибо тебе. Да, зафиксируй это, и чтоб обязательно было отражено в заключении. Понял. Да. На связи. Отбой.

Рука Петрова, в которой он держал мобильный телефон, бессильно опустилась. Выражение лица стало странным.