Моя девочка

Со стола падает стеклянный стакан и со звоном разбивается, заставляя меня вздрогнуть. Леша разбил стакан. Марина соскакивает с места, говоря, что она все сама уберет. И уходит в ванную. На минуту мы остаемся вдвоем, я нерешительно отрываюсь от телефона, смотрю на Лешу, и замечаю, что он не сводит с меня глаз. Впервые вижу его таким усталым, удрученным, с тяжелым взглядом. На доли секунды его губы трогает легкая улыбка. Но тут же исчезает, когда в комнате появляется Марина.

- У тебя неприятности на работе? - спрашивает она, собирая осколки.

- Нет, все хорошо, - устало отвечает он. - Я просто устал. У меня выдался не легкий день, - глубоко вдыхает он.

- Тогда, может, я наберу тебе ванну с солью, как ты любишь, а после сделаю массаж, - предлагает она. И я не выдерживаю. Четко понимаю, что не смогу при этом находиться в квартире. Беру телефон, набираю сообщение Артему.

«Твое предложение покататься по ночному городу еще в силе?»

И почти мгновенно получаю ответ.

«Спасибо тебе, Господи. Ты услышал мои молитвы!»

ГЛАВА 3

ГЛАВА 3

Алексей

Бывает так, что ты неподвластен себе. Ты никак не можешь объяснить себе, и оправдать свои поступки. Ты просто действуешь, как под каким-то гребаным гипнозом, сам не понимая своих действий. Тебя захлестывает буря противоречивых эмоций, которые не дают здраво мыслить. Я всегда был довольно сдержанный, сейчас я даже не могу вспомнить поступка, который я бы совершал, когда либо, вот так, действуя чисто на эмоциях. Чтобы не происходило, мой разум никогда не покидал меня.

Как только я увидел ее слезы, все внутри перевернулось. Сердце сжималось. Девочка плакала из-за испорченной еды и моих неуместных шуток. Я просто хотел ее утешить, лишь бы из ее прекрасных глаз не лились слезы. Я сам не понимал, как прикоснулся к ее лицу, руки потянулись сами по себе. Стирал ее слезы пальцами, ощущая ее нежную кожу. В мгновение, простое утешение переросло во что-то большее. Я просто не мог остановиться и прекратить касаться ее лица, не мог от нее оторваться.

Дальше все было как в тумане. И я, уже ни я. Я просто растворился в этом чистом ангеле. Видел только ее, все остальное просто исчезло, вдыхал ее неповторимый запах жасмина, и не мог им надышаться. Голова шла кругом. А Ангел смотрела на меня огромными синими омутами, не подозревая, как увлекает меня в свой плен. Она уже не плачет, а смотрит и сама льнет к моей ласкающей ее руке. Сам не понимаю, как запустил руку в ее шелковистые волосы, и притянул к своим губам.

Вкус. Никогда не думал, что у поцелуя может быть настолько пьянящий, сладкий вкус. Вы когда-нибудь ощущали, что сходите с ума, но вам это безумно нравилось? Я готов был тонуть в этом сумасшествии. И Ангелина мне отвечала! Сначала нерешительно, робко, а потом уже со всей страстью, сплетая свой язык с моим, цепляясь руками за мою рубашку, требовательно, притягивая меня к себе. И ее сладкий стон в губы, добавил в мою эйфорию, примесь желания. Да. Я ее хотел. Я не пацан, я в том возрасте, где стон и поцелуй означает гораздо больше, чем просто поцелуй. Мне хотелось прикасаться к ней еще и еще. И когда мое тело прострелило от желания, я пришел в себя. Вся реальность происходящего обрушилась на меня ледяной дрожью по позвоночнику. Я не имел право ее трогать. Это словно наваждение. Я хотел ее. Я хотел маленькую девочку, племянницу моей женщины. Мне самому себе хотелось врезать, чтобы мысли в голове встали на свои места, а она, маленькая дурочка, не бежит от меня, сломя голову, а упрямо, дерзко говорит, что сама этого хотела и не жалеет ни о чем. И взглядом смотрит, уже не невинной девочки, рубашку мою стискивает, сама не осознавая, что делает и говорит.

Я просто убежал из квартиры, на ходу расстёгивая ворот рубашки, потому что дышать было нечем. Бесцельно колесил по городу. Чувствовал себя гадко, мерзко. Как я мог?! Как? Она как будто околдовала меня. Что бл*** на меня нашло?

Я ездил по городу пару часов и мне, до сих пор, казалось, что я ощущаю ее запах, а вкус ее губ остался на моих губах. Сам на себя злился от этого. Тряс головой, пытаясь согнать с себя это безумие.

Решил тогда для себя, что этого больше не повторится. Мне просто нужно взять себя в руки, прекратить смотреть на нее, как на женщину. Не быть чертовым, похотливым извращенцем. Она просто девочка, ребенок. Она дочь сестры Марины. И так мерзко от этой мысли стало. Маришка видит во мне идеал мужчины, а я за ее спиной целую ее племянницу.

Когда забрал Марину с работы, долго не мог посмотреть ей в глаза. И целовать себя не позволил, отвлекая ее разговорами. Потому что, не мог. Потому что, это все неправильно. К вечеру я полностью взял себя в руки, помог Марине с ужином, но вину перед ней чувствовал, решил, что надо все забыть, как страшный сон. Да, именно страшный. Потому что, то, что со мной творилось, это ад. Это вообще был не я, меня словно подменили.