Моя дорогая Джин

— В таком случае, он обладает потрясающей выдержкой, да еще и вежлив, — проворчала Карен. — Какой интерес наемному работнику выслушивать о косяках его хозяев?

— В том-то и дело. Этот бармен — никакой не наемный работник.

— А кто же он?

— Хозяин «Апельсина».

— Бармен?!

— Да никакой он не бармен! — махнула рукой Джин. — Он бизнесмен. Из Нью-Йорка. В Нью-Йорке у него свой бизнес.

— Тогда что он делает за стойкой «Апельсина»? Парень, надо сказать, весьма хорош собой. Оказывается, он еще и перспективен… Надо будет присмотреться к нему повнимательнее.

— Когда это ты успела его разглядеть?

— Да уж успела.

— Не важно. В общем, этот бар раньше принадлежал его отцу. Собственно, Оливер и подарил ему этот бар. А потом, когда отца не стало, Оливер прилетел сюда, чтобы посмотреть, можно ли что-то сделать с этим бизнесом.

— Ну хорошо, а как же он очутился за барной стойкой? — поторопила рассказчицу Карен.

— Его бармен сломал руку, катаясь на скейте. Оливер работал барменом. Он соскучился по живому общению. Решил на время стать заменой бармену. Его бизнес в Нью-Йорке — это совсем другое дело. Он по-своему интересен, он приносит прекрасную прибыль Оливеру. Но это — бизнес совсем иного характера. В основном бумаги, документы, юриспруденция и цифры, цифры, цифры.

— Так он юрист?

— Нет.

— А кто же?

— Я точно не знаю.

— Ну-у-у, — разочарованно протянула Карен.

— Слушай дальше. После того как я раскритиковала интерьер заведения, Оливер поинтересовался, какое я имею к этому отношение. Я сказала, что я — дизайнер интерьеров, причем неплохой.

Карен расхохоталась.

— Дизайнер интерьеров?.. Ты?! Вот насмешила! Представляю, как он смеялся.

— Ты ничего не понимаешь, — сердито оборвала ее Джин. Ей было досадно, что подруга даже не предполагает в ней никаких талантов, не признает за ней способностей, пусть и скрытых, пусть незаметных на первый взгляд. — Он согласился с моей критикой. Поинтересовался, не хочу ли я переговорить с хозяином бара, чтобы изложить ему свои продвинутые взгляды. Конечно, я отказалась.

— Молодец!

— Карен!.. Что — молодец?.. Он и есть владелец бара. Он уже услышал всю мою критику. Он просто представился, предложил обсудить мои соображения по переделке интерьера.

— Погоди минуту, — медленно произнесла Карен. — Кажется, я перестаю понимать. Какие предложения по переделке? Джин, ты ведь не дизайнер! Ты не специалист! Ты даже курсов дизайнерских никогда не посещала.

— Да, я знаю. Знаю.

— Ты его обманула!

— Это не совсем так…

— А как еще? — фыркнула Карен. — Обманула — и точка. Джин, ты что, заключила с ним контракт? Ты должна была отказаться… Тут и думать нечего.

— Карен, послушай…

— Все твои советы, они ведь ничего не стоят. Что ты ему предложила? Неужели он не заподозрил в тебе дилетанта? Впрочем, ты ведь даже не дилетант.

— Все мои предложения он воспринимал с большим энтузиазмом, — упавшим голосом сказала Джин.

— Значит, он разбирается в интерьерах еще меньше тебя, — подвела черту Карен.

Она принялась жадно пить остывший чай.

Джин подавленно молчала.

Странно, ведь раньше она согласилась бы с каждым словом Карен. Она сама неоднократно произносила про себя похожие фразы. И точно такие же тоже произносила.

Но теперь что-то внутри нее протестовало. Нарастало внутреннее несогласие.

Она никакой не дизайнер интерьеров?

Да. Конечно.

Она не специалист? Самозванка, которой в какой-то момент не хватило смелости отказаться от своих слов. Признаться, что солгала. Ну хорошо, признаться в том, что она нафантазировала свою профессию.

Она не должна была за это браться. Не должна.

Но сейчас Джин чувствовала, как внутри нарастает протест против всех слов Карен.

Разве Оливер — дурак?

Конечно нет. Не идиот же он, чтобы платить деньги за бездарные советы, глупые рекомендации, безвкусные вещи.

Он с такой радостью общался с Джин, с таким энтузиазмом обсуждал все ее идеи. Эта работа, эта совместная деятельность была настоящим творчеством, заряжала вдохновением их обоих.

Получится плохо? Что ж, сейчас Джин была готова к этому. Она готова была принять любой результат.

Просто потому, что она уже получила невероятное удовольствие от работы бок о бок с Оливером.

Но Джин чувствовала, что бесполезно пытаться сейчас объяснить это Карен.

Может быть, время сможет рассудить их? Когда станет окончательно ясно, что выйдет из «Апельсина» и из их затей.

Нужно дождаться того момента, когда Джин будет что предъявить. Если окажется, что Джин победила, — что ж, победителей не судят.

А если нет…

Если нет — то придется признать все, как есть. Признаться Оливеру в обмане, открыть свое истинное лицо.

Но это будет завтра. А сегодня…

Сегодня Джин понимала, что впервые за долгое время чувствует себя по-настоящему живой.

Живой и счастливой.

Карен еще что-то говорила о совести Джин, о ее отношении к работе. О двойном обмане.

О том, что Джин подводит своих коллег, своего босса, пропадает неизвестно где, но и там она ухитряется продолжать обманывать.

О том, что двойная жизнь Джин никуда не годится. И что прежде всего ее обман ударит по ней самой.

Еще много обидных для Джин вещей наговорила тем вечером Карен.