«Моя единственная любовь». Главная тайна великой актрисы

– … рабу божию…

– …Андрею…

Он просто подставлял в речь священника наши имена. Я прекрасно понимала, что это несерьезно, но меня тронуло желание Андрея хоть так обставить все.

Когда новобрачных увели к алтарю, Андрей потянул меня наружу.

– Фанни, я все это серьезно. Я хочу обвенчаться с тобой, когда будешь готова. Но ты моя жена перед людьми и Богом. Крестик останется у меня, когда скажешь, я отведу тебя к священнику, чтобы крестил. Если не захочешь креститься, так тому и быть, я не неволю. Пойдем, госпожа Горчакова, а то ты совсем замерзла. Поехали выписывать документик.

Мне стало просто стыдно из-за своего ерничества, ведь Андрей отнесся ко всему очень серьезно. Я молчала. Он расценил это по-своему:

– Я не стану тебя торопить, когда будешь готова, тогда и крестишься.

Я была совершенно растеряна, пыталась разобраться, что чувствую, и не могла. В такое время никакой свадьбы быть не может, но и то, что произошло, слишком неожиданно и непонятно. Но главное – я никак не могла поверить в исполнение своей самой заветной (кроме театра) мечты. Так не бывает, чтобы раз – и исполнилось! Даже у Золушки было время всего до полуночи. Пугало предчувствие, что моя полночь стремительно приближается.

Андрея мое молчание насторожило.

– Дорогая супруга, не соблаговолите ли сказать, как ко всему относитесь? А то я тебя, как тать в ночи, похитил и к алтарю повел. Фанни, не молчи!

– Я не знаю, что сказать…

– Хотя бы скажи, что ты не против.

– Андрей Александрович…

– А нельзя просто Андрей? Фанни, если бы у нас была возможность собрать друзей и сыграть настоящую свадьбу, я непременно бы сделал это. И мы обязательно сыграем свадьбу в Вене у моих родных, а потом найдем твоих.

– И твоя мама согласится, что я еврейка?

– Она согласна с тем, чтобы я взял в жены любимую женщину.

Я стала женой Андрея. Свершилось то, о чем я даже мечтать себе не позволяла, но, честное слово, я не понимала, как к этому относиться. Даже получив заграничный паспорт на имя Фаины Георгиевны Горчаковой, я не поверила в реальность происходящего, ущипнула себя за руку, чтобы проснуться. Больно было, но ничего не изменилось.

Мой внимательный муж это заметил, рассмеялся на ухо:

– Это не сон, хотя я тоже не вполне верю. Два месяца мечтал повести тебя к алтарю.

Я обомлела, мы познакомились два месяца назад, значит, он выбрал меня уже тогда?! Боже мой, Павла Леонтьевна все поняла правильно, но где же были мои глаза?!

Мы приехали в «Бристоль», Андрей зарегистрировал меня в своем номере под именем своей жены, заказал ужин в номер, но есть со мной не стал, попросил покушать без него, мол, ему нужно срочно на вокзал встречать поезд из Джанкоя, вернется поздно. Попросил располагаться как дома, ложиться спать, его не дожидаясь.

– Фанни, только умоляю: не сбегай! Ты так странно молчишь, что я боюсь.

Я обещала никуда не деться.

И тут Андрей впервые меня поцеловал.

Конечно, я мечтала об этом. Странно было бы мечтать о мужчине и не представлять себя в его объятьях. Я не ребенок, бывала влюблена и с мужскими объятьями знакома, но меня до сих пор пробирает дрожь, как вспомню его руки, его губы. Андрей целовал меня как свою женщину! Женщину, которой он добивался и, наконец, получил.

Я ответила на поцелуй.

Мы едва не оказались в постели, он опомнился:

– Фанни, прости, я опоздаю. Не жди меня, поешь и ложись спать. Вернусь – разбужу!

Он ушел, с трудом оторвавшись от моих губ, а я некоторое время сидела, оглушенная, не в силах понять, что произошло и что со мной творится.

Кушать не хотелось, а вот вымыться не мешало бы. Вернется же Андрей, хоть поздно, но вернется?

В «Бристоле» мраморные ванны, это впечатляло. Вода горячая, мыло пахучее, полотенца пушистые, а банные халаты уютные. Это была давно забытая роскошь дорогого отеля. Когда мы путешествовали всей семьей, отец всегда брал дорогие отели, объясняя это тем, что пребывание на лучшем курорте может быть испорчено из-за влажных простыней или насекомых в кровати. Пусть не мраморная, но ванна в номере у нас с сестрой непременно была (у родителей тем более), как и пушистые полотенца, и уютные халаты.

Я не стала пить шампанское, только надкусила шоколад и забралась с ногами в кресло, кутаясь в халат. Мне требовалось немного подумать.

Передо мной на столе лежал паспорт, в котором было написано, что я княгиня Горчакова. В управе имелась толстая красная книга, подтверждающая, что князь Горчаков и мещанка Раневская заключили брак и отныне носят общую фамилию Горчаковы. Но это все не столь важно, главное – Андрей разыскал меня там, куда и ходить-то не слишком приятно, сделал предложение и в одночасье женился на мне! О таком я не могла мечтать даже в бреду! Ни в каких снах я не становилась Горчаковой, больше как на поцелуи не замахивалась.

Действительность не просто превзошла все мои ожидания, она была какой-то слишком сказочной, чтобы иметь право действительностью именоваться.