Моя эпоха

Вот вечер приходит и снова, и снова
сижу, добиваясь прозрачности слова.
Да, русский язык – он великий, могучий,
но ветер с востока несёт грозно тучи.

И я разрываюсь меж этими - теми,
пытаясь найти как-то сходство в системе
двух разных позиций в запутанном споре,
где доблесть сильней, чем великое горе.

А прошлое кажется смутным и странным.
Но что впереди? Не хватает мне данных.
Вот так и живу – не спеша, понемногу,
надеюсь и жду, уповая на Бога.

2016

Наше время

В наше время смелые гибнут,
гибнут лучшие – наши дети.
И набор одних междометий
не даёт в суть проблемы вникнуть.

Крики подлых плодятся оптом,
чтобы сгнить бесславно и скоро.
Одарённые режиссеры
создают доверия вотум.

Вот и всё, что я вижу вкратце,
находясь в разобщённом мире.
Опасайтесь людей в мундире
и двусмысленных ситуаций.

Быть пророком не стоит, если
закружилось всё в вихре бури.
Каждый сам в своей амбразуре
видит мир, сидя в мягком кресле.

2016

Птица-тройка

Эх, тройка! птица тройка! кто тебя выдумал?

                                               Н. В. Гоголь

Как Фет и Тургенев дышу флогистоном,
слагаю стихи, не в ладах с моветоном;
хоть сам из деревни и в жизни простак,
но всё же, поверьте, - совсем не дурак.

Сейчас модернизма пришло уже время.
Диктует условия новое племя.
А «тихая лирика» зябкие руки
сложила под шаль и зевает от скуки.

Слепой молодежи потребны кумиры,
но правила жизни диктуют банкиры.
И вот уже разные «фабрики звёзд»
сплошной силикон выпускают из гнёзд.

«Я женщин уже говорить научила»
- сказала Ахматова скромно и мило.
Но музы, все девять, в блаженстве безволья
пылятся в шкафу и изъедены молью.

Да, век мне достался панельно-убогий.
Блокбастый упырь – седовласый, безногий
смеется довольно, холодный, как лёд.
А тройка не мчится, но еле бредёт.

2012

Моё кредо

Не предлагали мне высокий чин.
Избавил бог от орденов, медалей.
Не зная скуки, не боясь печали,
под грозным небом был всегда один.

Играл словами, хоть невнятна речь
в стихах безвестных, серых и туманных.
Но избегал сюрпризов, выстрелов нежданных,
не верил в сказки и случайность встреч.

И не имел почтения к вождям
ещё с тех пор, как Брежнев был в почёте.
Я видел сны и ангелов в полёте,
и даже смерть, что ходит по пятам.

Там слышал звук, – начало всех начал,
где тьма сменялась Первозданным Светом.
Священным следую с тех пор заветам,
и только в них я вижу идеал.

Так и живу – в поношенном пальто,
поэму дней люблю, не проклинаю.
И верю в то, что будет жизнь иная…
Ну а пока – спасибо и за то.

2015

«Беспокойная юность моя…»