Моя фиктивная жена (СИ)

Отец всегда говорил: если выдалась возможность, то надо ею пользоваться. Только дурак упускает то, что плывет ему в руки. А я могла подурачиться, если что, но дурой точно не была.

Принцесса Эрна могла ожить на книжных страницах — и я не собиралась упускать случай. Первая книга о ее приключениях занимала три толстых тетради — переодевшись из свадебного платья в голубую рубашку и юбку, я торопливо написала на крышке каждой свое имя и фамилию, завернула в белую бумагу и, перевязав лентой, подумала: ох, может, я и правда достойна такого счастья?

Достойна. Даже и думать нечего. Лишь бы свадебный мастер не наврал, желая польстить такому клиенту, как Анарен Эленандар.

Но не совсем же он глупец, чтобы врать? Анарен может сделать такой артефакт, который ему ноги на уши намотает за обман — и я не сомневалась, что господин Тутти это понимал.

Что ж. Ладно. Я решительно выдохнула, взяла сверток с тетрадями и пошла в гостиную. Там сверкало золото — Анарен расплачивался с господином Тутти за услуги. Забрав деньги, свадебный мастер взял мои тетради, понимающе качнул головой и сообщил:

— Все передам. Сами понимаете, гарантий никаких нет, но это лучше, чем отправлять книгу по почте и надеяться.

Это точно. Я представляла, сколько книг каждый день приносят к «Геллерту и Маркони» — из посылок можно сложить крепостную стену. Вряд ли они, конечно, читают каждую присланную книгу.

— Спасибо вам, — искренне поблагодарила я, и на этом мы распрощались. Проводив свадебного мастера, Анарен вернулся в гостиную и, опустившись в кресло, признался:

— Ты была удивительно красива в том платье.

Щеки вспыхнули румянцем. Вот зачем, зачем ему такое говорить? Зачем смотреть так, словно мы не играем спектакль для его родителей, а все это по-настоящему? Вспомнилось, что все мои родственники говорили в один голос: эльфы сволочи и дряни, от них не надо ждать ничего хорошего, никогда, ни при каких обстоятельствах!

Если так пойдет и дальше, то я в него влюблюсь. Точно влюблюсь — а гномы не такой народ, чтобы выбрасывать чувства из головы на следующий же день.

И чем это для меня кончится? Да ничем хорошим! Да, мы будем мужем и женой, будем жить в одном доме, но между нами никогда не возникнет любви и тепла, которые соединяют супругов. Да и потом, кто мешает Анарену влюбиться? Не в гномку, тумбочку на ножках, как выразился его отец, а в эльфийку, как и положено? И что я тогда буду делать?

Понятно, что. Получу деньги за свою работу и уползу куда-нибудь подальше, чтобы не мешать счастливым влюбленным. И умру от тоски.

Все это промелькнуло у меня в голове за какие-то мгновения, и я ответила:

— Спасибо. Платье просто замечательное.

Анарен улыбнулся.

— Может, посидим в саду? Сегодня хороший день, не хочется его упускать.

День и правда выдался чудесный — теплый и солнечный, пропитанный яблочным запахом и щебетом птиц в ветвях. Мы устроились на скамье под яблоней, взяв с собой пирог госпожи Браунберг. Домовой крутился рядом — получив от Анарена щедрый кусок пирога, он заглотил его в один присест, а потом принялся вылизываться, как кот. Невозможно было смотреть на него без улыбки.

Хороший день! Я подставила лицо солнцу — как здорово сидеть на скамье в приятной компании, радоваться теплу, любоваться садом, который, кажется, не верил в то, что наступила осень. Пчелы по-прежнему жужжали над цветами, птицы перепархивали в ветвях, небо было низким и синим.

— Вот бы «Геллерт и Маркони» и правда взяли мою книгу, — мечтательно промолвила я. — Это было бы настоящим чудом. Тогда родители перестали бы надо мной смеяться. Да и все перестали бы.

— Часто смеялись? — поинтересовался Анарен. Не ради любопытства — я невольно заметила, что его голос дрогнул, словно речь шла о важном.

— Часто. Гномка не должна писать книги и ловить бабочек. Гномка должна много кушать и скорее выйти замуж, — вздохнула я.

— Что ж, второй пункт мы скоро выполним, — довольно произнес Анарен. Домовой закончил вылизываться, оценил количество пирога для добавки и, решив, что ее не будет, важно пошагал в сторону дома. Из соседнего сада донеслись веселые крики детей, и я увидела мелькнувший пестрый хвост воздушного змея. Дети госпожи Браунберг проводили время за важным делом, и я вспомнила, что когда-то точно так же бегала и играла с мальчишками. Мы запускали воздушных змеев в садах, что лежали у Подгорья, ловили слепых рыб в подземных ручьях и мчались наперегонки по городским улицам — и я придумывала для нас множество историй о рыцарях, королях и принцессах, которых похищали драконы.

Потом, когда я подросла, мои прежние друзья стали смеяться надо мной. Смеяться и проводить время с нормальными девушками, будущими невестами и женами, которые не тратили время на фантазии.

— Платье очень дорогое, — сказала я. — И парюра тоже. Зря ты так разбрасываешься деньгами, Анарен.

Он даже фыркнул.

— Что значит «зря»? Ты выходишь замуж за эльфа. А у нас не принято покупать платья на распродажах.