Моя фиктивная жена (СИ)

Я будто бы окончательно нашел свое место — и, глядя на Хельгу, понимал, что она чувствует то же самое.

Возможно, это и было счастье. Тихое, спокойное, вдалеке от королей, секретных служб и покушений. Максим ничего не писал, хотя я ждал его письма, и иногда я начинал думать, что было бы неплохо остаться здесь навсегда. Ну а что ж? У меня достаточно средств, чтобы жить в Хаттавертте со всеми удобствами, и достаточно таланта, чтобы и остальным людям рядом со мной было хорошо.

На деньги старого Вильмо начали ремонт школы. Господин Яккинен заглянул ко мне, искренне поблагодарил и, вручив пирог с рыбой, который приготовили ребята, негромко заметил:

— Очень хорошо, что вы нашли способ справиться с Енко. Он никогда бы не отдал этот клад людям.

Я понимающе кивнул. Письмо с описанием найденного клада было отправлено в Министерство артефакторики, как и полагается, и я знал, что его там и используют, как полагается — в уборной. Сбережения старых скряг никого не интересовали.

Потом пошел снег — и я заметил, что Хельга сделалась угрюмой. Очередная книга о принцессе подошла к концу, и я предположил, что моей женой владеет тоска писателя, который не желает расставаться с полюбившимися персонажами. Она будто бы вслушивалась в какие-то голоса, которых я не слышал, и это не могло не тревожить? Вдруг это какая-то гномья болезнь? Но на все мои вопросы Хельга только отмахивалась и в конце концов сказала:

— Я обязательно расскажу. Но не теперь.

Я даже к доктору заглянул — уточнил, не была ли у него моя жена. Может, Хельга ждет ребенка? Почему бы нет — когда я думал, что у нас родятся дети, то эта мысль вызывала у меня двойственные чувства: почти невесомую радость и тревогу. Но к врачу Хельга не ходила.

Все выяснилось в тот день, когда на Хаттавертте обрушилась первая, по-настоящему зимняя метель. Я никогда не был на севере, о зимней непогоде читал только в книгах, и теперь был просто зачарован белой завесой, которая рухнула на поселок. Все исчезло — стоя у окна, я смотрел на плотную белизну, и, кажется, в мире больше ничего не осталось, кроме завывающего ветра, растрепанных снежинок и твердой морозной поступи. Соседние дома растворились в метели. Кейси, ежась и ругая зиму, готовила ужин, Исмо попросил меня разрешить ему переночевать — я позволил, не идти же куда-то в такую погоду!

А Хельга вышла из комнаты, сделала несколько шагов и упала.

Когда я увидел, как она рухнула на старый ковер, то во мне что-то оборвалось — кажется, я никогда и ни за кого так не волновался. Я бросился к ней, подхватил на руки — Хельгу наполняла мелкая простудная дрожь, глаза закатились под веки, и Исмо, который кинулся на помощь, засыпал меня вопросами:

— Что ж делать? Это какая-то гномья болезнь? За доктором бечь?

Уложив Хельгу на кровать, я схватил свою коробку с артефактами — выбрал анализирующую пластинку, дотронулся до ее лба, который покрылся крупными горошинками пота, и Хельга простонала сквозь зубы:

— Убери. Печет.

Чтобы гномка просила убрать золото? Да быть такого не может… Снег сделался еще гуще, и я почувствовал, как меня охватывает липкая беспомощность. Прибежала Кейси, плеснула Хельге в лицо пригоршню воды, словно пыталась успокоить — и это, вот удивительно, помогло! Хельга обмякла на кровати и едва слышно прошептала:

— Жила идет. Ползет с Северного океана, вышла с его дна.

— Какая жила? — спросил я. Сел рядом, сжал ее руку — Хельга вдруг сделалась совсем маленькой и хрупкой, словно фарфоровая кукла. Даже огонь ее волос будто бы потемнел. Кейси и Исмо вопросительно смотрели на меня, ожидая объяснений, но я понятия не имел, что происходит.

Если мы все-таки останемся в Хаттавертте, то нам нужен гномий врач для таких вот случаев.

— Жила лунного серебра, — ответила Хельга. На ее посеревшие щеки потихоньку возвращался румянец, она сжала мою руку и вздохнула: — Редкая штука. Некоторые гномы ее чувствуют.

Исмо натурально разинул рот.

— Лунное серебро? — переспросил он. — Ой, я читал про него! А это как же? Оно к Хаттавертте идет?

Хельга посмотрела на него так, словно обрадовалась, что ее наконец-то кто-то понял. Я читал о лунном серебре — металле удивительной легкости и ковкости и такой же удивительной редкости. В музеях можно было увидеть украшения и оружие из лунного серебра, но разработок давным-давно не велось.

— Идет, — кивнула Хельга и добавила, взглянув на меня: — Я привыкну к нему, все будет хорошо. Ох, это огромная жила!

— Если тут начнутся разработки, то Хаттавертте станет уже не поселком, а городом, — сказал я и спросил: — Как ты себя чувствуешь? Что болит?

Пальцы Хельги сжались на моих.

— Ничего, просто я вся какая-то вареная. Анарен, немедленно напиши моим родителям! Пусть приезжают. Без гномов тут никак.

Глава 14

Хельга