Моя фронтовая лыжня

Стоит Глафира Марковна в калитке или присядет на краешек скамейки, сострадательно смотрит на нас. И обязательно посочувствует. То ветер студеный, то дождь идет, то старая усомнится в сытности казенных харчей.

Сегодня старушка завела разговор о занятиях на плацу.

- Ох, сынки, сынки мои! Погляжу я в окошко - и заплачу. Уж вас так дрючат, так дрючат, как цыган медведя на ярмарке. Вить не школьники, слава богу, мужики в самом соку, а вас вон как выламываться заставляют!

- Ничего, Глафира Марковна, это нам на пользу пойдет, - успокаивает старушку Федоров. - Как говорил Суворов, трудно в учении, зато легко в бою.

- И то правда! - соглашается старушка. - А все равно жалко мне вас.

В другой раз, крепко пригорюнившись:

- Чует мое сердце, скоро вы шух-шугель отсюдова! - Выразительный жест в сторону запада. - Зашила бы я каждому по святому образку в шинелку, да где их наберешься на всех вас? И не помогают образки-то... Мужика свово, Тимофея, когда на японьску угоняли, матери божией припоручила. Сына Сергея, когда на гражданьску шел, со святым Георгием отправила. И ни тот, ни другой не возворотились. Я уж без образков-то, своим материнским словом благословлю вас...

Доброволец Тишка

Я назвал Глафиру Марковну "одинокой старушкой", но это не совсем так. Есть у нее дойная коза Фима и молодой козел Тишка.

Фиму Глафира Марковна или сама пасет, не выпуская из рук веревки, или привязывает веревку к загнанному в землю колышку.

- Уж она такая пройда у меня, такая пролаза! - иногда жалуется бабка на свою козу. - Ни на минуту не могу отпустить одною. Мигом в чужой огород вопрется. У соседки цвет, ваньку мокрого, на подоконнике сожвакала. Видать, горький он, ванька мокрый, противный, а она все равно сожвакала. Для нее, коли чужое да краденое, так послаще капусты.

Назначение козы ни у кого из нас не вызывает сомнения: Фима заменяет Глафире Марковне корову. А для какой надобности бабка держит козла, она и сама толком не знает. Тишка, по ее словам, вырос "сам собой", как самосевом вырастает на грядке подсолнух.

- Как прижмет меня покрепче, так зарежу окаянного на мясо, - делится с нами своими хозяйственными планами Глафира Марковна. Но бабку, видимо, пока что "не прижимает", и, пользуясь этим, Тишка благоденствует. Да и любит его бабка. Даже слово "окаянный" произносит ласково.

За свое примерное поведение Тишка, по сравнению с Фимой, пользуется важной привилегией: старушка не держит его на привязи. Молодой козел, так сказать, на правах расконвоированного свободно бродит по окраине поселка.

Хотя Фима кормит бабку, а от козла, как известно, ни шерсти, ни молока, и бабкины симпатии и наши целиком на стороне Тишки. Очень уж забавно он выглядит. Лобастенький, с трехсантиметровыми рожками, грациозный... Ступает кончиками копытцев, как балерина на пуантах. Очень любознательный и понятливый.

Стоя у своей калитки, Тишка первые два-три дня с интересом наблюдал за нашими занятиями на плацу. Но скоро роль пассивного наблюдателя ему надоела. Стал он пристраиваться то к одному взводу, то к другому и маршировать наравне с солдатами. Правда, в ногу у него не получается. Ведь у четвероногого существа ритм ходьбы иной, чем у двуногого.

Конечно, в строю стали оглядываться назад, стали смеяться. Комвзвод приказал Вахонину отвести Тишку к хозяйке. Тот поручение выполнил деликатно, Тишку не обидел, не унизил его козлиного достоинства.

Так состоялось знакомство Вахони и Тишки. Они, что называется, сошлись характерами. В последующие дни во время перекуров Вахоня стал понемногу дрессировать Тишку и добился некоторых успехов. Козлик научился выполнять команды "Шагом марш!", "Стой!". Но больше всего ему нравилась команда "Бегом марш!".

По своему почину Тишка стал подражать нам и на занятиях физподготовки. Конечно, турник, кольца и шест для него недоступны. А вот по буму ходит виртуозно, получше многих солдат. А на полосе препятствий отлично прыгает через рвы, окопы и заборы.

- Теперь, Глафира Марковна, резать козлика никак нельзя! - в шутку говорим старушке. - Ваш Тишка вступил добровольцем в лыжный полк.

Для боевой закваски

Кроме меня, ни один солдат из первого .батальона не пережил бомбардировки, даже не слышал сигнала воздушной тревоги и гула фашистских самоов. Но и меня никак нельзя назвать обстрелянным солдатом. Ведь в бою мне пока не приходилось бывать.

И вдруг в 1-й батальон прислали сразу двух бывалых фронтовиков. Для боевой закваски.

Во второй половине октября из соседнего райцентра прибыл на должность ротного политрука лейтенант Гилев. Ветеран недавней войны с финнами. Среднего роста, в шикарном белом полушубке, с кобурой на боку. Последнее обстоятельство очень впечатляет: личное оружие в запасном полку пока что имеют только самые старшие командиры.

Гилев очень подвижный, порывистый, стремительный. Направляясь к кому-либо, развивает такую скорость, что, кажется, сшибет с ног или пронесется мимо. Но нет, останавливается как вкопанный и с ходу начинает разговор.