Моя герцогиня

— Безусловно. Фиолетовый с синим оттенком безупречно оттеняет вашу восхитительную кожу, — пылко заверил Корбин. — Черный цвет слишком резок и мрачен, а главное, опасен эффектом старения.

Откровение мгновенно убедило. Разумеется, гротескная грубость герцогини Бомон не заслуживала прощения. И все же… следовало критически обдумать собственную приверженность к черному и белому.

Маркиза улыбнулась:

— А что мы будем делать в Воксхолле?

— В первую очередь сядем за столик недалеко от оркестра, — мечтательно поведал спутник. — Павильон в мавританском стиле вас непременно заинтересует. Прошу, не беспокойтесь: я не отойду ни на шаг.

Нет, это уж слишком.

— О Господи! — воскликнула мадам де Пертюи, раскрывая веер. — Но я же не ребенок, которого надо водить за ручку. Признаюсь, я намерена встретиться с близким другом.

Джентльмен ничуть не обиделся. Должно быть, подозрения оказались справедливыми: лорд Корбин понимал, что маркиза не склонна всерьез принимать как его ухаживания, так и его обаяние. Что и говорить, любезный, привлекательный кавалер прекрасно одевался и обладал почти французской легкостью манер, и тем не менее… если бы она, маркиза де Пертюи, внезапно решила нарушить незыблемость супружеских уз, то не в объятиях человека его положения.

— Видите ли, — продолжила маркиза и наклонилась, словно собиралась открыть страшную тайну. — Нас с герцогом Бомоном связывает сердечная дружба. — Корбин слыл бессовестным сплетником, потому-то она и выбрала его в качестве сопровождающего. О сегодняшнем знаменательном вечере должен был узнать весь Лондон.

— Ах, Боже мой! — воскликнул джентльмен с очаровательной улыбкой. Должен поздравить вас с победой, маркиза. Признаюсь честно: всегда считал герцога неисправимым пуританином. Но кто же устоит перед вашей красотой?

— Вы слишком добры, — заметила его спутница, откидываясь на подушки и с улыбкой принимая комплимент.

— Герцог кажется вам легким собеседником? — поинтересовался Корбин. — Дело в том, что сам я плохо разбираюсь в государственных делах, а он — настоящий эксперт в подобных вопросах.

— Никогда не обсуждаю подобные темы, — призналась Луиза. — Прежде всего потому, что не читаю английских газет: ваш язык очень сложен для зрительного восприятия, да и новости наводят тоску. Французские газеты не лучше, но там я хотя бы понимаю слова.

— Всецело с вами согласен, — кивнул Корбин. — Самовлюбленные журналисты пишут исключительно для себя и не думают о том, что интересует остальных граждан. Странно, что эту писанину вообще кто-то читает.

— Они всегда рассказывают о каких-то ужасах: дикарях, преступлениях, убийствах.

— А меня пугают статьи об американцах, — поддержал ее Корбин. — Создается впечатление, что законы санитарии в Новом Свете еще не открыты. К тому же они то и дело убивают друг друга по каким-то невероятным поводам.

— Нет, я имею в виду дикарей с соседних улиц, — возразила Луиза. — Если верить французским газетам, то вокруг, куда ни глянь, живут изверги. Репортеры с восторгом смакуют детали отравлений и прочих ужасов. Сразу начинаешь подозревать собственного повара в злом умысле.

— До чего же мрачно, — заключил Корбин. — И скучно. Полагаю, герцог Бомон будет рад возможности поговорить о чем-нибудь другом.

— Несомненно, — подтвердила Луиза и спросила себя, о чем же действительно она может беседовать с герцогом. Надо было хотя бы «Морнинг кроникл» просмотреть.

— Прошу прощения за любопытство. Не подскажете ли, как зовут герцога? — поинтересовался Корбин:

Луиза с подозрением прищурилась, однако собеседник ответил вполне невинным, открытым взглядом.

— Я никогда не называю мужчин по имени! — отрезала маркиза.

— О, прошу прощения! — всполошился джентльмен. — Насколько помнится, герцог Вильерс называл вас Луизой…

— Сама я не склонна к подобной фамильярности. К тому же Вильерс кузен, а не мужчина.

— Все остальные считают иначе, — заметил Корбин, даже не пытаясь скрыть восторга.

Наконец экипаж остановился. Луиза надела маску, и пара направилась по центральной аллее. В тени тополей пылко обнимались влюбленные.

Маркиза немедленно указала на вульгарность происходящего, однако спутник заметил, что в Париже, в Булонском лесу, можно увидеть и не такое.

— Ни разу не была в Булонском лесу, — фыркнула мадам де Пертюи. — А теперь, после того, что вы сказали, никогда и не пойду.

Корбин немедленно заказал легкий ужин, потребовав принести две бутылки шампанского и блюдо с деликатесами.

— Две бутылки? — неодобрительно переспросила Луиза и поправила маску, пытаясь хоть что-нибудь увидеть.

— Почему бы, не провести время с удовольствием? — пожал он плечами. — Боюсь, герцог Бомон еще не приехал.

— Я здесь не только ради него, — надменно (и неискренне) заявила маркиза.

Кавалер не возражал.

— Надеюсь, так оно и есть. Дамам не пристало гоняться за джентльменами подобно охотничьим собакам. Даже мысль о необузданном интересе дает нашему брату повод для необоснованного и неумеренного тщеславия.

Луиза спрятала смущение за бокалом шампанского.