Моя Госпожа

Медленно я позволил ей встать на ноги, а затем развернул ее так, чтобы девушка оказалась лицом к окну позади себя. Она отвернула лицо, наклонив его к полу, как будто ей было слишком тяжело смотреть на пустой клуб внизу.

Я прижался грудью к ее спине и обхватил ее подбородок.

— Посмотри.

— Нет.

Она решительно покачала головой.

— Смотри, — приказал я со всем авторитетом мистера Кейна, которым обладал.

— Отвали, Гидеон. — Она попыталась отстраниться, но я обхватил ее руками так, что она оказалась в ловушке.

Я наклонился к ней, прижался всей своей твердостью к ее заднице, и моя эрекция безошибочно уперлась в нее.

— Это ваше королевство, мисс Вон. Это ваше право и, я бы даже сказал, обязанность, черт побери, смотреть.

Я взял ее подбородок между пальцами с большей силой. На этот раз она позволила мне сдвинуть ее голову, пока мы оба не оказались лицом к окнам ее кабинета, выходящим на пустой клуб внизу.

Я взял обе ее изящные руки и прижал их к стеклу.

— Твое королевство, — повторил я. Я накрыл ее руки своими, поглощая их. — Но я, блядь, защищаю его. — Я наклонился к ее уху и понизил голос до рыка. — Я, блядь, найду того, кто это сделал, — снова поклялся я. — И я, блядь, покончу с ним. — Мои губы коснулись ее горла. — И это будет больно. — Я прикусил точку ее пульса, заставив ее дыхание участиться. — Это я могу тебе пообещать.

Тони, мой техник, уже проверил все видеонаблюдение «Камео», чтобы убедиться, что ничего не было упущено или изменено. Все мои солдаты, а также наши союзники были начеку, чтобы не пропустить ни одной новости с улицы. Если бы это были Петровы или любой другой уличный убийца, я бы узнал об этом, и правосудие свершилось бы быстро и с холодной жесткой местью.

Я провел руками по ее животу, нащупывая шелковистую ткань блузки, и одним резким рывком расстегнул ее, отчего пуговицы зазвенели по белому мраморному полу.

Я поднял глаза на тусклое отражение в стекле и с наслаждением увидел малиновые кружева, едва прикрывавшие грудь, которая была больше, чем я помнил.

Она смотрела на меня через стекло окна, наши глаза встретились в своего рода вызове. Мы не могли вернуться к тому, что у нас было. У нас не было надежды на будущее.

То, что мы имели сейчас, было в лучшем случае ненадежным.

Я потянул лямку бюстгальтера вниз по ее руке, позволив розовому соску выскочить на свободу.

— И никто не тронет тебя, — поклялся я, и голос у меня стал хриплым. — Никогда.

На мгновение я подумал, что она может сказать мне, чтобы я снова пошел на хрен. Но после напряженного момента, когда мы смотрели друг на друга, от темных глаз до голубых, она вздохнула и медленно стянула с себя остатки лифчика, уронив его на мои оксфорды Salvatore Ferragamo.

Вызов принят.

Возможно, я никогда не стану ее рыцарем в сияющих доспехах, да я никогда им и не был, но мог хоть на мгновение забрать часть уродства из ее мира и в то же время успокоить зверя внутри себя, который умолял попробовать ее на вкус.

Весь Гидеон Кейн являлся беспроигрышным вариантом.

Я провел рукой по ее животу и обхватил грудь.

Она закрыла глаза и прильнула к моей груди. Я ущипнул и покрутил ее сосок, как когда-то, я знал, что ей это нравится.

Она застонала. Громко.

— Я заставлю тебя кончить, — пробормотал я ей на ухо. — Потом я отвезу тебя домой, и ты немного поспишь. А потом мы поговорим.

Она открыла рот, чтобы возразить, но я сильнее сжал ее сосок, заставив ее вскрикнуть от удовольствия и изысканной боли.

— Кончить. Поспать. Поговорить. Никаких споров, мисс Вон.

Другой рукой я задрал ее юбку и снова нащупал стринги, бесцеремонно отпихнув их в сторону, чтобы найти ее мокрую киску. Блядь. Я провел двумя пальцами по ее лепесткам, заставив ее застонать, в то время как ее бедра уперлись в мой стояк.

— Черт, Гидеон, ты играешь нечестно.

— Не-а. — Я лизнул ее горло, позволяя ей оседлать один палец.

— Но… — Ее дыхание участилось. — У меня… Мне надо… дела… черт.

Дела? Я снова держал ее на руках, а эта женщина думала о работе?

О, я покажу ей работу.

Она даже не представляла, с каким мужчиной она сейчас имеет дело.

Никакой, блядь. Разгадка.

Гидеон Кейн из ее воспоминаний давно умер, а на его месте была оболочка человека, полная сожаления и тьмы. Она никогда не поймет того, что я сделал. То, за что я себя ненавидел. То, что я готов был делать снова, снова и снова, тысячу раз, чтобы спасти ее душу за счет своей собственной.

— Гидеон… Это был едва слышный шепот, словно она на мгновение забыла о своем гневе, вырвав меня из настоящего момента и ударив воспоминаниями по нутру. Моя голова закружилась.

Нет.

Я боролся, пытаясь вернуть контроль над собой, захлопнуть железный занавес над своей душой. Ее бедра соблазнительно покачивались, и я добавил второй палец, стал таранить сильнее, переместился к другой груди и уделил соску не меньшее внимание, щипая и перекатывая его. Я ничего не говорил. Двигался напористее.

Добавил третий палец. Я стал быстрее перекатывать ее соски, натягивая и щипая их.