Моя и точка!

— Простите, я, — опешила Натэлла, не привыкшая видеть всегда уравновешенную и доброжелательную хозяйку дома раздражённой.

Ия примиряюще подняла руку, закрыла глаза, выдохнула, успокаиваясь.

— Да, простите, конечно, я сама спрошу у Марата. На него сейчас столько всего навалилось. Он ещё от похорон отца не отошёл, тут эти неприятности на работе. Он наверно закрутился, забыл. А кто должен заплатить этому Марку за чистку бассейна? На сколько его наняли? На день, два? — Сдвинула Ия повязку по лбу. Она ещё и бегать не начала, а та уже промокла.

— По оплате указаний я не получала, — неестественно вытянулась экономка, словно по стойке смирно. Худая, высокая, строгая, с короткой стрижкой седых волос она казалась сейчас учительницей перед отчитывающей её директрисой. — Но мне было велено поселить Марко в гостевом домике, как только он объявится.

— Что?!

Ия выдохнула весь воздух из лёгких, чтобы успокоиться, и медленно через нос вздохнула, собираясь с мыслями.

«Так он ещё и поселился у нас?! Вот уж этому не бывать!»

Оставив экономку без объяснений, она уверенно отправилась к бассейну.

Глава 4

— Тко зна? — упёрла Ия руки в бока, встав на бортик и ожидая пока этот… Марк на неё посмотрит. — Ну здравствуй, Август!

— Февраль? — заглушил он пылесос и удивлению на его лице позавидовал бы весь оскароносный состав Голливуда. — Ну вот, я же говорил, что встретимся, — рассматривал он её с восторгом. — Здравствуй!

— Ия. Меня зовут Ия. Но для тебя — Ия Павловна. Или Анастасия Павловна. И никак иначе.

— Ия… — выдохнул он. У неё волосы встали дыбом по всему телу от этого взгляда, как от холода, несмотря на изматывающую жару, но она надменно вздёрнула подбородок.

— Павловна, Марк.

— Марко, — поправил он и улыбнулся. Дерзко и обезоруживающе. — Но друзья зовут меня Луд.

— Мы не друзья, — круто развернулась она и пошла прочь.

Стянув с шеи полотенце, передёрнула плечами.

«Да как он посмел! Этот чистильщик бассейнов!» — и сама не знала Ия на что злилась.

На то, что он явился в её дом, когда ей просто хотелось держать в памяти ту встречу, как напоминание о том, что она всё ещё кому-то может быть интересна? Что смотрел так, что кровь холодела в жилах — жадно, влюблённо, с обожанием? Или на его пальто от Армани, что ввело её в заблуждение? Да, чёрт побери, женщины её круга не пьют кофе с представителями неквалифицированного труда.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Обогнув небольшую рощицу и изрядно запыхавшись от взятого темпа, она остановилась у небольшого пруда, где всегда останавливалась во время ежедневной утренней пробежки, и с досадой пнула камень.

И почему у неё было ощущение, что он всё испортил? Почему думать о нём было так мучительно приятно, а видеть в своём доме — категорически нет?

Глава 5

— Где ты взял этого газонокосильщика? — неожиданно грубо швырнула Ия в мойку грязную тарелку.

Весь день она изводила себя безрадостными мыслями и занималась привычными домашними делами: стирка, уборка, отпаривание бесконечных мужниных рубашек, (вот кстати к слову: раньше она сдавала их в химчистку, а теперь экономила — стирала и гладила сама), репетитор по английскому.

Эта высокомерная девица с её безупречным американским произношением, сиськами пятого размера и ногами от плеч Ие сразу не понравилась (за занятия она брала дорого, и с первой встречи смотрела на Ию как на гусыню — зазнавшуюся чванливую клушу, помешанную на своих детях и прогибающуюся под мужа), но найти в середине лета нового преподавателя для девочек оказалось сложно, а Марат на аргументы жены лишь хмыкнул: «Язык она знает? Девочкам нравится? Не выдумывай!», поэтому Ия решила стойко дотерпеть её до конца каникул. Сегодня же своими идеальными «the» и насмешливым презрительным тоном, которым всегда отвечала, она выбесила Ию так, что та просто выставила её до окончания второго часа и не заплатила.

Потом она полдня готовила ужин, за которым они, можно сказать, весь вечер молчали. Отец расспрашивал дочерей о том, как те провели день, что нового, интересного узнали, чем занимались, как веселились, а Ия… Ия чувствовала себя аппендиксом. Слепой кишкой в организме этой семьи, которая вроде как зачем-то и нужна, но если её удалить, то вроде тоже ничего не изменится.

В общем, сегодня явно был не её день. ПМС, усталость, жара — она готова была списать своё дурное настроение на что угодно, и сделать что угодно, лишь бы уже оно прошло. Поэтому, когда девочки убежали по своим делам, подняла тему, что сегодня была ей особенно неприятна, чтобы покончить с этим раз и навсегда.

— Кого?! — удивился Марат. Свою тарелку он убрал со стола сам. Аккуратно поставил в раковину. — А, ты о Марке?

— Видимо, да, — достала Ия его тарелку, сбросила в помойное ведро кости и салфетку и вернула на место. — Мне он представился как Марко. А Натэлла сказала, что его нанял ты.

— Так это ты из-за него злишься? — удивился Марат.

— Из-за него?! Нет, Марат! Я злюсь потому, что последней в этом доме узнаю, что в нём будет жить какой-то разнорабочий, который даже по-русски говорит с трудом. У него вообще есть документы, регистрация?