Моя идеальная (СИ)

— Не называй... её...так... — хрипит Артём, снова поднимая веки.

— Не говори, Тём. — прошу я.

— Блядь, Север, молчи. — рычит Арипов. — Не трать силы.

Но упрямства моему парню не занимать. Он с трудом отрывает голову и повторяет:

— Не называй её так!

Друг кивает и сипит:

— Прости.

Тёма роняет голову обратно на меня и шепчет.

— Люблю...

— И я люблю. Люблю тебя, родной. Ты только держись, Тёмочка. Не оставляй меня. — умоляю, ласково поглаживая его тело везде, куда удаётся дотянуться.

— Не... — глухой кашель. На разрыв уже не только мои нервы, но и каждая жила. — дождёшься.

Улыбаюсь сквозь слёзы, которые смешиваются с кровью и молчаливыми каплями стекают по лицу.

Да где же эта скорая? Вика с Антоном выгладывают машину, но в плотном потоке ползущих в пробке авто нет ни одной кареты скорой помощи.

Как держаться? Как справиться? Как не умереть от боли за любимого человека? Что ещё сделать? Как помочь ему?

В моей голове вертится шквал вопросов, но ответов нет. В салоне автомобиля застывает зловещая тишина, которую нарушает только рваное дыхание Северова. Страх, словно физическое явление, заполняет всё пространство и проникает в наши тела и головы.

— Скорая! — вскрикивает Вика.

Арипов резко бьёт по тормозам и, выскочив из Гелика, бежит к ней.

Дальше всё происходит как в тумане: звуки смазываются, люди и окружающее нас пространство расплываются. Артёма грузят на носилки. Переносят в машину скорой. Несколько автомобилистов ставят свои авто поперёк дороги, полностью парализуя движение, давая медикам возможность развернуть машину.

Я должна их поблагодарить за это. За то, что они Люди с большой буквы. Сказать "спасибо" или просто кивнуть, но я ничего из этого не воспроизвожу.

Подлетаю к дверям "кареты", когда туда грузят Тёму, и запрыгиваю следом, не просто не спросив разрешения, а коротко проинформировав офигевших от моей наглости медиков:

— Я еду с ним.

— А вы кем приходитесь пострадавшему? — спрашивает женщина-фельдшер, сканируя меня сквозь толстые стёкла очков.

— Она... — сипит любимый. — моя... невеста...

— Молчите, молодой человек. Вам необходимо беречь силы. — командует та же женщина и отвечает лёгкой улыбкой на вымученную усмешку Артёма, когда он смотрит на меня.

Я стараюсь ему ответить, но мышцы на лице разбивает параличом, и я стискиваю зубы, только чтобы не разреветься, глядя на любимого человека с иголкой в вене, кислородной маской на лице и залитого собственной кровью.

Обнимаю себя за плечи, вгоняя в них ногти, и сползаю спиной по металлической двери. Боль немного отрезвляет, и я коротко информирую врачей:

— Его ударили камнем в висок. Пульс слабый, но стабильный. Дыхание затруднённое. В груди хрипы.

На этих словах в кровь разгрызаю губы, потому что это самое страшное. Если человек остаётся в сознании при черепно-мозговой травме, то шансы обойтись без критических последствий достаточно высоки, но вот хрипы...

— Надо срочно проверить лёгкие. — командует медик. — Может, ушиб или контузия. Кровохаркание было? — обращается уже ко мне.

Медленно веду головой из стороны в сторону. Женщина кивает, давая понять, что приняла мой ответ. Даёт мне бутылку с водой, но я, несмотря на жажду, только смачиваю губы. В горле стоят слёзы, крики и паника. С трудом выдерживаю всю дорогу до больницы, держа ледяные пальцы любимого человека.

— Всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо. — повторяю, как мантру, скорее сама для себя. — Всё будет хорошо.

В больнице, когда Тёму увозят на обследование, рвусь с ним, едва ли не зверем, бросаясь на медперсонал, преграждающий мне путь.

— Я должна быть с ним! — ору во всю глотку. — Пустите меня! Пустите к нему!

— Успокойся, девочка. — сочувственным тоном просит пожилой врач и обнимает за плечи. — Ты сейчас только будешь мешать. Ему необходимо сделать КТ, МРТ, рентген и УЗИ, чтобы понять степень повреждения. Но я уже сейчас могу сказать, что он крепкий парень и точно справится со всем этим. К тому же за него переживает такая красивая девушка, что у него просто нет выбора. — улыбается той улыбкой, с которой отцы успокаивают своих истерящих чад.

Но его ровный голос и спокойная уверенность помогают мне немного прийти в себя. Доктор проводит меня в свой кабинет, вынуждает вымыть руки и умыться.

Смотрю в небольшое безрамное зеркало, висящее над раковиной, и отшатываюсь от него, как от физического удара. Всё лицо покрыто кроваво-красными полосами. Губы искусаны в кровь и испещрены следами зубов и ранами. Глаза кажутся чёрными и пустыми, как у трупа.

Я знаю, как выглядят мёртвые глаза. Я нашла своего дедушку, когда он умер. Я помню пустоту в его взгляде. Я помню его синюшные губы. Я помню его ледяную кожу.

Зеркало сейчас отражает смерть. Да, я умерла и не воскресну, пока не буду уверена, что с моим любимым мужчиной всё в порядке.