Моя Игра

Дерек, конечно, не имел ввиду ничего плохого, когда сказал Эспозито, что тому везло все эти годы. Бедняга Дерек. Он всегда попадает в какие-то истории. Если бы он захотел, то мог бы стать одним из лучших центров в хоккее. У него множество талантов: он прекрасно играет, когда команда находится в меньшинстве, отлично прессингует по всему полю, он специалист по вбрасыванию и забиванию шайб. Однажды, выступая за «Брюинс», он за год забросил 29 шайб, причем ни разу не выходил на лед при игре в большинстве. Но, по признанию самого Дерека, последние несколько лет его голова занята не одним хоккеем. Меня до сих пор смех разбирает, когда я вспоминаю о том, что он сделал в 1973 году, когда после короткого пребывания во Всемирной хоккейной ассоциации снова вернулся в клуб «Брюинс». Он купил за тридцать тысяч долларов новый темно-красный «роллс-ройс», одна только мойка которого обходилась в восемьдесят пять долларов. И даже шофера нанял. И вот однажды подъезжает он на своем «роллс-ройсе» к служебному входу в «Гарден», открывает заднюю дверцу и появляется в раздевалке, неся в руках солидный белый мешок, на котором четкими печатными буквами написано назва-, ние одного банка. Мы были в полной растерянности, когда он вошел и бросил мешок на мою скамью. Сверху мешок был обмотан цепью, а на ней-два замка. "Это тебе", — сказал Дерек, обращаясь ко мне. Я не знал, что в мешке-деньги или что-нибудь другое. Как оказалось, несколько лет назад мы с Дереком заключили пари на тысячу долларов на то, кто из нас женится первым. В то время мы оба были убежденными холостяками, но потом, пока Дерек играл за филадельфийскую «Блейзере», я успел обручиться, и вот он пришел, чтобы отдать проигрыш. Он открыл замки, перевернул мешок и высыпал его содержимое на пол. Так и есть: тысяча хрустящих бумажек по доллару каждая. Вот вам и Дерек. Зачем выписывать чек на тысячу долларов, когда можно подарить тысячу красивых банкнотов?

Мои колени

Что бы обо мне ни писали, ледовую повязку на левом колене я не ношу. Во-первых, у меня не хватило бы терпения ждать, пока мне ее прикрепят к колену. Во-вторых, я не люблю играть ни со льдом на колене, ни в жестких наколенниках. Фил Эспозито утверждает, что такой наколенник ему не мешает. Может, и мне надо бы его надевать, но я не люблю, когда что-нибудь стесняет движение, а наколенник такого типа наверняка будет мешать.

Чтобы сразу было все ясно, я расскажу, что произошло с моими коленями. Сначала я повредил правое колено. Летом 1967 года мы играли в Виннипеге показательную игру, сбор от которой шел на благотворительные цели. В конце игры мы с товарищем по команде Бобби Лейтером вышли к воротам соперника вдвоем против одного их защитника. Шайба была у меня, и когда я передал ее Бобби, защитник припечатал меня к стойке ворот. Я еще не успел прийти в себя от удара, как Лейтер случайно налетел на меня, и в результате я получил растяжение связок правого колена. Врачи немедленно наложили на ногу гипс, а позднее решили, что в операции нет необходимости. И все-таки из-за травмы я в том сезоне пропустил несколько игр. С тех пор правое колено меня не беспокоит.

Жаль, что я не могу сказать того же про мое левое колено. Его мне оперировали уже трижды, и ни за что на свете я не хотел бы, чтобы это повторялось в четвертый раз. Мои несчастья начались в тот вечер сезона 1967–1968 года, когда отличный защитник Марсель Проново, выступавший тогда за "Мэйпл лифе", сильно толкнул меня на борт катка "Бостон гарден", когда я попытался проскочить мимо него. Полетели связки. Операция № 1. В том же сезоне я снова повредил связки после того, как попал коньком в выбоину во льду катка «Форум» в Лос-Анджелесе. Я провел все оставшиеся календарные игры, а также финал, но летом опять лег на стол. Операция № 2. В течение трех следующих лет это колено не доставляло мне хлопот и лишь слегка побаливало и затекало. Но вот в марте 1972 года за несколько дней до финальных игр во встрече с детройтскими "Рэд уингз" меня сильно и точно ударили по колену. Связки опять пострадали. Весь финал колено давало о себе знать и распухало все больше. А однажды мне даже пришлось уйти с половины игры, чтобы быстро обработать колено льдом.