Моя история любви

В это страшное время для меня было очень важно ясно мыслить. Я стала медитировать и читать мантры по четыре раза в день – два часа утром и два вечером. Все это помогало мне сосредоточиться. Я также предприняла «реальные» меры, чтобы защитить себя после того, как услышала из надежных источников, что Айк хочет с кем-то договориться, чтобы решить проблемы со своей Тиной. Он также попытался нанять кое-кого, чтобы убрать меня, или сровнять с землей, или как еще это называется. Этого было достаточно, чтобы убедить меня, что мне нужно оружие для самообороны. Я попросила у друга достать для меня пистолет. И с тех пор, как я обзавелась им, я всегда носила его с собой. Айк дал мне понять, что будет присылать незнакомых мне людей, чтобы они сделали всю грязную работу. С тех пор я стала бояться незнакомцев. Я стала как параноик: мне казалось, что они повсюду следят за мной.

Однажды я была за рулем своей машины, и меня остановила полиция. Они что-то увидели в моей машине и захотели задать мне несколько вопросов. По их просьбе я вышла из машины и встала на обочину дороги. Они спросили, куда я еду, и я объяснила, что еду на сеанс медитации, что было абсолютной правдой. У полицейского был озадаченный вид, он сказал: «А зачем вам тогда пистолет?» Вот почему они остановили меня – увидели пистолет, торчащий из сумки. Пистолет, предназначенный для того, чтобы защитить меня от Айка. Я не знала, что он был настолько заметен в сумке на передней панели «Ягуара».

Буддизм и огнестрельное оружие могут показаться действительно необычным сочетанием. Пытаясь вступиться за себя, я начала рассказывать про своего мужа Айка Тернера, что я чувствую себя в опасности, потому что он сказал, что собирается «убрать меня». В полицейском участке все знали про Айка (кажется, весь мир знал про Айка!). Но все же полицейские предупредили меня, что муж, который хочет убить тебя, не является поводом носить с собой заряженное оружие, поскольку это нарушение закона штата Калифорния. Этот урок я усвоила.

Были времена, когда я чувствовала, что совсем одна. Мама была на стороне Айка. Для нее он всегда был прав, потому что у него большой дом, «Кадиллак» и деньги. И к тому же она всегда считала талантливым именно Айка. «Ты нуждаешься в нем», – постоянно повторяла она, отказываясь понять, что у меня тоже есть свой талант. Я пыталась объяснить ей, что она не понимает, что такое жить с Айком, что я никогда не вернусь. И что бы я ни говорила, мама все равно продолжала боготворить его, быть на его стороне, как будто она была его матерью. Это, конечно, обидно, но в этом нет ничего удивительного – ведь она не видела меня на протяжении стольких лет.

Но времени залечивать старые болячки совсем не было. Мне нужно было работать, и, к счастью, мне удалось убедить Майка Стюарта составить правильный акт. Ронда организовывала для нас выступления в кабаре, отелях и казино. Посетители в этих заведениях хотели видеть исполнителей постарше и более прилежного вида. Я же не была привыкшей к этому – меня всегда тянуло назад, на сцену к музыкантам и танцорам, мне хотелось выбирать то, что я буду исполнять, выбирать для себя костюмы (особенно от известного дизайнера Боба Мэки, которого я встретила, когда работала с Шер), а также давать концерты по своему собственному графику. Ведь теперь я, наконец, стала независимой.

Я старалась концентрироваться на том возбужденном состоянии, которое каждый раз подталкивало меня к выходу на сцену. И по правде говоря, совсем не имело значения, смотрят на меня пять человек или пятьсот – я всегда верила, что и для небольшого числа людей я тоже должна устроить грандиозное представление, стараясь при этом изо всех сил. Меня не волновали проблемы с гардеробом (в один из вечеров я и мой костюм для номера «Big Spender & Downhill Stuff»[19] так и не нашли друг друга!) и то, что на каждом моем выступлении появлялись приставы.

Тяжело было быть все время в разъездах, но возвращаться домой было не легче. Когда я отправлялась на гастроли, я всегда договаривалась с кем-то, кто мог присмотреть за мальчиками, накормить их. Это могла быть домработница или моя мама с Эллин. Я называю их «мальчиками» по привычке: Крейг, Айк-младший, Майкл и Ронни были на тот момент молодыми мужчинами. Однажды я пришла домой и застала типичную сцену из мультика про «холостяцкую вечеринку». Невообразимый бардак! Я едва смогла подняться по лестнице: повсюду было столько мусора. «Ой, это мама», – сказали они друг другу с сожалением, когда я застала их врасплох. Я подумала, что они достаточно взрослые и знают, что делают, поэтому я это допускала.