Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 14

– Слушай… – сложно начала говорить Комачи. Но не закончила, а вместо этого сделала глоток кофе, словно думая, стоит ли спрашивать или нет. Даже без слов я в целом понимаю, что Комачи хочет сказать. Поэтому я тоже сделал глоток остывшего кофе с молоком и решил подождать, что же она скажет. Видя, что я ничего не говорю и жду её слов, Комачи отставила чашку.

– Братик, у тебя что-то случилось? – осторожно спросила она.

Я помню, когда она прошлый раз задала этот вопрос. То ли в конце осени, то ли в начале зимы, после школьной поездки она мне сказала примерно то же самое. Но в тот раз она просто шутила, спрашивала осторожно именно по той причине, что чувствовала, что назревает редкая ссора с братом, в отличие от того, что происходит сегодня.

Но Комачи не могла не спросить. И она спросила не из интереса или посмеяться, к тому же она понимала, что может начаться ссора. Вспомнив этот случай, её доброту и участие, я не смог не улыбнуться.

– Да, случилось, – сказал я. Комачи же, судя по всему, не ожидала ответа, и смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Моргнув пару раз и сдерживая удивление, она переспросила:

– Случилось, значит…

Я улыбнулся тому, как Комачи мне ответила, и кивнул в ответ.

– Да, много чего случилось… – ответил я. Голос получился у меня такой, словно я говорил о старом добром прошлом, в которое уже не вернуться. Осознание, что те дни уже кончились, сочилось из моих слов.

– Много чего случилось, значит…

– Ага, – ответил я более живым и спокойным тоном, чем сам от себя ожидал, и посмотрел на Комачи прямым и чистым взглядом.

– Вот как, – мило сказала Комачи, фумкнула и замолчала, пристально смотря на меня.

– Э? Чего? – не выдержал я её взгляда.

– Да как-то противно стало от того, как ты честно ответил, – сказала Комачи, не поведя и бровью.

– Э? Сама же спросила! – громче обычного сказал я.

– Так ты ведь, как правило, на такие вопросы не отвечаешь! – ехидным тоном ответила она.

– А, вот оно что… Ясно, – понял я, и Комачи согласно кивнула.

Она права.

В принципе можно ведь было сказать какую-то чушь, чтобы не отвечать на вопрос. Раньше я бы грубо что-то сказал или сделал, намекая, что этой темы лучше не касаться. Но в этот раз я ответил с улыбкой, не пытаясь что-то сыграть. Вот это-то и заставило Комачи поволноваться. Она до сих пор на меня с подозрением смотрит.

– А можно узнать, что случилось? – смотря на меня снизу вверх и осторожно выбирая слова, спросила Комачи. Я же посмотрел на часы, изображая задумчивость. Комачи тоже посмотрела на часы, но всего лишь на мгновение, и, сомкнув губы, ждёт моего ответа. До уроков ещё время есть, но его явно не хватит всё рассказать. К тому же такие проблемы не стоит поднимать с самого утра. И, самое главное, мне ещё нужно кое-что сделать. Не хотелось бы рассказывать незаконченную историю.

У меня не настолько большой выбор вариантов ответа прямо сейчас. Поэтому скажу только то, в чём уверен.

– Я всё расскажу, как закончится.

Уверен, когда всё закончится, я расскажу ей это без утайки. Но не сейчас, а когда-то потом, в далёком будущем…

– Хорошо! – через несколько секунд бодро ответила Комачи и улыбнулась.

Я понимаю, что Комачи не особо меня расспрашивает только потому, что она добрая. А я в ответ использую её доброту, и это мне не нравится. Поэтому я решил добавить.

– Извини. Из-за этого всего сложно нам всем вместе собраться и отпраздновать что-то.

Недавно я вот получил небольшую просьбу по поводу дня рождения Комачи, которую, скорее всего, исполнить не смогу. Хотелось бы явно ей отказать. Пусть это не более чем удовлетворение собственного эго, но думаю, было бы неправильно совсем ничего не сказать. Вряд ли что-то можно понять из этой невнятной до предела фразы, но Комачи всё же смотрела на меня ласково с каким-то разочарованием.

– Ясно… Ну ладно, когда-нибудь тогда уже… – стараясь улыбаться, бодрым голосом сказала Комачи, но мне показалось, что в её глазах есть грусть, хоть и всего на миг.

Сестрёнка вздохнула и, указав на меня пальцем, начала говорить, ворочая пальцем из стороны в сторону:

– Я ведь говорила уже, что в худшем случае мне и братика достаточно.

– А, ага, – я слегка отклонился назад под давлением, а Комачи приблизила палец ещё ближе, ткнув прямо мне в щеку.

– Для Комачи даже лучше с братиком вдвоём, если решу отблагодарить братика за сюрприз! На людях мне будет стыдно! – тихо сказала Комачи, закрыв ладошками лицо, словно стесняясь.

– Э? Что за сюрприз? Я тронут, даже несмотря на то, что узнал заранее! – шутливо сказал я, подыгрывая ей. Комачи гордо фумкнула, выпятив грудь.

– Правда же? Много-много очков для Комачи!

– Ага, хотя для Хачимана это очень высокая планка… Смогу ли я удивить свою сестричку?.. – с волнением спросил я. Комачи же сделала серьёзный вид.

– Ну, в этот раз проведём собрание только семьёй… – шутливо сказала она.

– Ты о чём? Закрытые похороны, что ли? Прямо как о похоронах говоришь, – сказал я, и Комачи расслабилась.