Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал

— Ну хватит уже, хватит, это моя вина. Нет, моего лица. — Взмолился я, чувствуя, что к глазам подступают слёзы. Юкиносита наконец замолчала. Я быстро сообразил, что лучше вообще ничего не говорить. И пока я представлял себя сидящим под деревом Будды и медитирующим во имя просветления, она продолжила.

— Пожалуй, эту имитацию разговора можно и закончить. Если ты смог разговаривать с девушкой вроде меня, сможешь с кем угодно. — Юкиносита с чувством выполненного долга пригладила волосы и улыбнулась. — Воспоминания об этом разговоре будут поддерживать тебя.

— А ты не принимаешь желаемое за действительное?

— Тогда просьба учителя останется невыполненной… Можно начать с простого… например, ты перестанешь ходить в школу.

— Это не решение, а поза страуса.

— А, так ты признаёшь, что зануден?12

— Потому что чувствую на себе вонючие взгляды, и все меня избегают? — Безуспешно попытался я обыграть слова.

— …Какая досада.

Я хмыкнул на свою остроумную реплику. А Юкиносита глянула на меня, словно пытаясь сказать: «Почему ты ещё не сдох?». Её взгляд в самом деле пугает.

На комнату опустилась тишина. Аж уши заболели. Наверно потому, что я позволил Юкиносите говорить всё, что ей вздумается.

Но продлилось это недолго. Дверь с треском распахнулась.

× × ×

— Юкиносита, я вхожу.

— Я же просила стучаться, — вздохнула Юкиносита.

— Извини, извини. Не обращай на меня внимания. Я просто подумала, что мне стоит посмотреть, как ты с этим разбираешься. — Хирацука прислонилась к стене и широко улыбнулась Юкиносите, поглядывая на нас с ней.

— Просто прекрасно, когда двое так ладят между собой.

И с чего вы это взяли?

— Хикигая, сосредоточься на исправлении своей циничной натуры и разберись со своими тухлыми глазами. Я пойду. Не забудьте вовремя разойтись по домам.

— Подождите, пожалуйста! — Я схватил учительницу за руку, пытаясь остановить её, но…

— Ай! Сдаюсь! Сдаюсь!

Она вывернула мне руку на залом. Я заорал и захлопал свободной рукой, признавая поражение.

— А, это всего лишь ты, Хикигая. Не подходи ко мне сзади так неосторожно, а то я рефлекторно могу взять тебя на приём.

— Вы что, Голго?13 И разве это не вы неосторожны? Не надо набрасываться так вдруг!

— А разве не ты? …Ладно, в чём проблема?

— В вас проблема… что значит «исправление»? Я вам что, малолетний преступник? Какого вообще чёрта?

Хирацука задумчиво поскребла подбородок.

— Разве Юкиносита тебе не объяснила? Основная задача этого клуба — помогать людям решать проблемы путём самосовершенствования. Тех, кто на мой взгляд в этом нуждается, я сюда и отправляю. Считай, что это камера ускоренного времени.14 Или что ты в «Юной революционерке Утене», если так проще понять.15

— Не проще, а сложнее. Это лишь подчёркивает ваш возраст.

— Что ты сказал?

— Ничего… — Пробормотал я, приходя в себя от убийственного взгляда, которым она меня наградила.

Хирацука оглядела меня и вздохнула.

— Юкиносита. Похоже, непросто тебе приходится.

— Потому что он сам не признаёт свою проблему.

Холодно отреагировала Юкиносита.

…Это чувство… Я просто не выдерживаю. Как тогда, в шестом классе, когда родители нашли мою порнуху и устроили мне разнос.

Нет, надеюсь, не всё так плохо.

— Это… вы тут несли всякую чушь о моём исправлении, самосовершенствовании, юных революционерках и всём таком, а ведь я ни о чём вас не просил…

Хирацука задумчиво качнула головой.

— …Что ты такое говоришь? Если ты не изменишься, тебе будет очень непросто жить в обществе. — Юкиносита посмотрела на меня, словно заявляя: «Сдавайся, сопротивление бесполезно». — Ты же явно проигрываешь остальным. Разве ты не хочешь измениться?

— Это не так… Я не хочу, чтобы постоянно бубнящие, что я должен измениться, рассказывали мне, кто я есть. Измениться по чьему-то указанию - значит перестать быть самим собой, разве не так? Говорится же, личность…

— Личность не может объективно оценивать себя.

Юкиносита перехватила мою цитату из Декарта. Ну вот, только собрался щегольнуть умными словами…

— Ты просто уходишь от проблемы. Если не изменишься, не сможешь продвигаться вперёд. — Жёстко отрезала она. Как можно всё время быть такой безжалостной и холодной? У неё что, крабы в родителях?

— Что плохого в том, чтобы уходить? И хватит талдычить мне, чтобы я менялся, будто ты и слов других не знаешь. Это всё равно, что посмотреть на солнце и сказать: «Заходящее солнце слишком ярко светит, перетащите его на восток, пожалуйста».

— Заблуждаешься. И не уходи от сути дела. Это не Солнце движется, а Земля вращается. Ты не знаешь теорию Коперника?

— Да это просто фигура речи! Ты сама заблуждаешься, когда говоришь, что я заблуждаюсь. Изменись я, я бы сделал это, чтобы уйти от проблемы. Так кто хочет уйти от неё на самом деле? Не уходя от проблемы, я не изменился бы и остался бы там, где я и есть. Почему ты не можешь просто принять мой прошлый и нынешний путь?

— …Так не решить никакую проблему и никого не спасти. — На слове «спасти» на лице Юкиноситы прорезалась буквально леденящая кровь ярость. Я вздрогнул, готовый уже начать извиняться. Ну не рассуждают школьники о спасении. Чего её так занесло, не понимаю.