Моя хранимая Химари

Да… забавно тогда было видеть целую гамму чувств на лицах Ю, Мидори и Хару. Никому бы и в голову не пришло, верно? Хотя тут же нашлись и свои сложности, ограничения и нестыковки, требующие от новой модели автоматонов значительной доработки: модули дальней связи с моим домом и, соответственно Халом, а не только с ближайшим пультом отдачи команд, при помощи которого Хару в то время забавлялась с и так практически автономным Филиппом. Плюс должна была быть изменена некоторая другая архитектура. Теперь, управляемые командами Хару, которые она передаёт Халу, а тот контролирует процесс, автоматоны могут быть переподчинены разве что в страшном сне. Простым изменением с помощью Тьмы в их псевдо-мыслительных блоках, наподобие того, что у Филиппа, уже не обойтись, даже если лиса и сможет разобраться в них инстинктивно, как это сделала Хару, создавая котёнка из частей фена и прочей техники. Изменения в устройстве «думательных частей» отслеживаются Халом, и стоит произойти каким-то нежелательным и непоправимым изменениям, как автоматон тут же прекращает работать, или даже самоуничтожается. Не поможет и предварительное экранирование от связи с моим домом и искусственным интеллектом — автоматоны постоянно получают сигнал от Хала, разрешающий им действовать, и, по сути, являющийся недостающей частью динамически изменяющегося алгоритма поддержания в рабочем состоянии систем машин. А эмулировать такой сигнал, или быстро переделать автоматона на физическом уровне так, чтобы он не нуждался в этом сигнале… тут не поможет даже моя основа. Тамамо будет проще из подручных средств нового сделать, чем переподчинить одного из автоматонов Хару. Да и на этот случай, как я уже сказал, есть механизм самоуничтожения, о наличии которого ещё и надо сначала догадаться… В общем, всё оказалось решаемо, и мне не придётся, в случае чего, забрасывать избранницу Тьмы живыми трупами Тсучимикадовцев. Наверное… проблема в том, что их, в смысле, автоматонов, пока мало, даже с учётом тех, что лежат в несобранном виде на складе дома. Однако в любом случае, прошу любить и жаловать, если вы друзья, и бояться и ненавидеть, если враги: «боевой робот суставно-колёсный второй версии», он же «БРСК Мак-два», или просто «БаРСиК» с подачи главной инициаторши этого… ужаса.

«Барсики», стоящие рядом со мной в количестве четырёх штук, ничего общего с крупными котами не имеют, и представляют собой обтекаемой плоской «акульей» формы боевые машины с шестью лапами, четыре передние из которых оканчиваются небольшими двухколёсными основами на каждой, а задние выгнуты далеко назад, делая чрезвычайно подвижных и быстрых автоматонов немного схожими с кузнечиками-переростками. С крейсерской скоростью езды по шоссе, сравнимой со скоростью гоночного мотоцикла, и возможностью запуска себя «прыжком», комбинированным с реактивным выхлопом, на расстояние до ста метров, а также включая возможность динамических манёвров внутри города… вроде прыжков по крышам, приземление на неровные, деликатные поверхности, и даже отталкивания от отвесных стен, не говоря уже про такие мелочи, как поднятие по лестницам, балансировка на тонких, шатких и неустойчивых опорах, вроде натянутого тросса… в общем, идеальный получился для боя в городе автоматон. Лёгкий, относительно слабобронированный, но неплохо вооружённый против магов, аякаши, и небронированных целей. И самое главное — ещё тридцать на складе у дома лежат, дожидаясь своего часа! Эти четыре были пробными «птичками», и разрабатывались (кстати, Ючи тоже приложил к этому немного руку) с расчётом на то, чтобы большую часть их запчастей можно было сделать конвенционально на заказ, что означало бы возможность для серийного их производства с последующей незначительной доукомплектацией младшей Амакава. До автоматонов моего старого мира, имеющих даже кое-какую технологическую защиту от магии, было далеко, но всё-равно…

— Райдзю-доно. Для меня честь… — Начал говорить при виде длинной зелёной косы и меча одной из моих спутниц, незнакомый мне голый по пояс татуированный мужчина.

— Докладывай кратко, младший брат.

Мужчина резко разогнулся, подслеповато сощурился в мою сторону, пытаясь игнорировать четвёрку механических «монстров», затем до него резко дошло, и он снова согнулся в поклоне, чуть ли не до пола.

— М-мошивакэ аримасэн дешта! П-простите, Амакава-сама, не признал!