Моя княгиня

Мирная зимняя жизнь в Бельцах все больше захватывала в плен Алексея, окутывая его уютом и теплом. Катя, горе которой начало притупляться, постепенно начала возвращаться к обязанностям хозяйки дома. Она распорядилась переставить мебель в проходной комнате, примыкающей к большой столовой, и превратила ее в маленькую столовую на двоих. Теперь они сидели за обедом рядом, а блюда подавал им один слуга, и того по вечерам Алексей отпускал, чтобы побыть наедине с женой.

По утрам они ездили кататься. Любимца князя светло-серого Ганнибала запрягали в легкие двуместные санки, а Алексей правил сам. Катя, закутанная поверх шубы в медвежье одеяло, сидела, прижавшись к мужу, и оба были счастливы. Они объехали все семь сел и деревень, входящих в имение Бельцы, новый хозяин поговорил с управляющим, крестьянами, осмотрел хозяйственные постройки, церкви, школу в Бельцах. План введения улучшений, что он собирался начать претворять в жизнь с весны, Алексей подробно обсудил с женой и был приятно удивлен дельными замечаниями Кати и ее знаниями о сложном деле ведения хозяйства в имении.

- Откуда ты столько знаешь о ведении дел? - поинтересовался молодой человек, ему было любопытно, откуда у жены познания, которых он даже не мог предположить у столь юной девушки.

- Я была любимицей батюшки, он с детства брал меня с собой в поездки по имению, а после смерти Миши он поручил мне вести все счета и учил всему, что знает сам, - пояснила Катя.

Она уже не плакала при воспоминании о близких, а могла спокойно говорить о них, рассказывая о радостных моментах из жизни семьи. Теперь Катя стремилась все время находиться рядом с мужем. Если он уходил работать в кабинет, она приходила туда с работой или с книгой, садилась в кресло у камина и тихо сидела, купаясь в теплых волнах счастья, когда чувствовала на себе нежный взгляд Алексея. О любви между ними не было сказано ни слова, но каждый, отдавая себе отчет, что сам влюблен, надеялся, что другой хотя бы немного разделяет его чувства.

Алексей разобрал все бумаги, которые тесть оставил в столе и в бюро кабинета. Разложив все документы на столе, и сделав для себя их опись, он подошел к бюро французской работы, проверяя, не забыл ли он что-нибудь в ящиках. Бюро по стилю резьбы очень напоминало то, что стояло в его кабинете в Санкт-Петербурге, и где была устроена потайная ниша. Проверяя свое предположение, Алексей по очереди начал нажимать на резные завитки цветов и виноградных гроздей на боковых поверхностях бюро. На третьей виноградной грозди с правой стороны его пальцы попали в углубления, сделанные под листьями. Он повернул гроздь по часовой стрелке. Раздался щелчок, и ящики бюро вместе с задней панелью выдвинулись вперед. Алексей вынул их и заглянул в потайную нишу, открывшуюся за снятой стенкой. В нише лежала тетрадь в потертом переплете из красной кожи и большой пожелтевший конверт с надписью на французском языке.

Алексей открыл тетрадь. Он сразу увидел, что это дневник, на первой странице стояла надпись: «16 января 1782 года, Санкт-Петербург». Прочтя несколько строчек, он понял, что в его руках дневник Павла Петровича в бытность того молодым гвардейским офицером. Захлопнув тетрадь, он подошел к жене.

- Катюша, я нашел дневник твоего отца, - он протянул ей тетрадь, - тебе решать, что с ним делать. Здесь еще письмо на его имя, посмотри сама, - он передал ей и письмо.

Катя взяла тетрадь, прочитала первые строки и, отложив, открыла письмо. Прочитав его, она так побледнела, что Алексей, испугавшись, что жена потеряет сознание, бросился к ней и обнял.

- Что с тобой? Тебе плохо?- спрашивал он, испуганно заглядывая ей в глаза.

- Письмо, прочти, еле слышно произнесла Катя.

Не отпуская жену, он взял из ее руки письмо и начал читать. Письмо было написано по-французски:

«Уважаемый граф Бельский!