Моя команда

Предсезонные тренировки были уже буквально на носу, а я, как и любой молодожен, страстно жаждал медового месяца. Расширенный состав первой команды был тем временем разбит на две группы: большинство ребят отправились за три моря в Австралию на своего рода гастрольное турне, тогда как контингент, входивший в сборную Англии, который успел потренироваться летом во время подготовки к выступлениям на международной арене, получил немного больше свободного времени. Возможно, это было с моей стороны ошибкой, но я попросил еще парочку дней, чтобы мы с Викторией смогли вместе провести недельку за границей. Фактически с этой просьбой обратился к руководству клуба даже не я сам, а мой агент, Тони Стивенс. Он по своим делам встречался с председателем правления «Юнайтед» Мартином Эдвардсом, и по ходу они заговорили о свадьбе, причем Тони как бы мимоходом упомянул, что я хотел бы получить несколько дополнительных дней отдыха и съездить в какое-нибудь экзотическое местечко. Нам вовсе не хотелось садиться в самолет и лететь куда-то лишь затем, чтобы тут же развернуться и отправиться обратно. Мартин Эдвардс не счел это проблемой, но когда наш отец-командир услышал обо всем, то рассмотрел подобное обращение к начальству как действие за своей спиной и через голову. Он не был особенно доволен таким поворотом событий и с ходу дал мне знать о своих чувствах по данному поводу. Стараясь не принимать близко к сердцу взрыв эмоций, обрушившийся на меня из телефонной трубки, я окунулся в вихрь медового «месяца», а затем доложил о прибытии — прежде, чем другие члены сборной Англии, и в тот момент, когда остальная часть первой команды еще выступала по другую сторону земного шара. После этого я немедля стал тренироваться вместе с запасными.

Да, мы сумели добиться огромного успеха и сделать триплет. Сумели вступить в новый сезон, полные веры в то, что нам по силам проделать то же самое снова. Но наш отец-командир словно забыл обо всем случившемся и собирался, не обращая внимания на прошлые достижения, добиться, чтобы никто не посчитал само собой разумеющимся немного расслабиться. А своими действами по отношению ко мне он, вероятно, просто старался вернуть меня на землю: ведь я только что пережил самые удивительные шесть месяцев своей биографии и испытывал такое чувство, что мои дела просто не могут идти лучше — будь то на «Олд Траффорде» или у семейного очага. Если бы шеф спросил, я сказал бы ему, что не нуждаюсь в том ударе, который он из лучших побуждений нанес мне в начале сезона. Я всегда был неотъемлемой частью того, что происходило в «Юнайтед», и воспринимал это как свое личное дело. Так что любой намек, любое подталкивание со стороны кого бы то ни было равного или вышестоящего — товарища по команде, члена администрации или самого отца-командира — было лишним и даже вредным. Я не думал и не считаю, что шеф действовал тогда правильно, но понимал, почему он отреагировал именно так, а не иначе. Как всегда, этот человек делал то, что, по его мнению, было лучшим для команды. А мне оставалось только одно: не лезть в бутылку и решительно взяться за дело.

Начиная с того поразительного полуфинала против «Арсенала», наша команда чувствовала себя неудержимой: мы выходили на каждую игру уверенными в том, что выиграем. И на этой уверенности въехали в новый сезон 1999/2000 годов. Мы великолепно начали его и в течение следующих девяти месяцев практически не оглядывались назад. Даже странное и досадное поражение (до сих пор помню, как мы легли 0:5 в матче против «Челси») не остановило нашего наступательного порыва. То счастье, которое я испытывал дома, каким-то образам помогало мне чувствовать себя счастливым и в игре в футбол — как за «Юнайтед», так и в сборной Англии. После злополучного турнира «Франция-98» я — даже в самые трудные для меня времена никогда не задавался вопросом о том, продолжать ли мне выступать за свою страну. И независимо от разговоров окружающих я был горд возможностью играть на международном уровне и никогда ни на миг не задумывался о прекращении таких выступлений, даже если бы это могло каким-то образом ослабить давление, оказываемое на меня. Мои единственные сомнения касались того, имею ли я в перспективе какое-то будущее в сборкой Англии, если ею будет руководить Гленн Ходдл. Я всегда испытывал такое чувство, что рано или поздно он найдет возможность от меня избавиться.