Моя королева

— Нет, они его не убили. Его там не было, когда они разоряли остров. Они погубили весь скот. Сожгли все, от замка до последней лачуги. Они насиловали женщин, лэрд, и девушек, и кормящих матерей, и убивали всякого, кто пытался им противиться. Они думали, что это заставит кого-нибудь выдать принца. Им страсть как хочется его схватить.

При этой новости у Дугласа внутри все сжалось. Маккинноны и Маклеоды с Рааси были в родстве. Его дядя, Йен Даб, глава клана Маккиннонов, был женат вторым браком на Дженет, дочери Маклеода с Рааси. Таким образом, оскорбление, нанесенное Маклеодам, являлось оскорблением и для Маккиннонов.

— Кто отдал приказ?

— Какой-то капитан Фергюссон с корабля королевского «Горделивого». Они сожгли Рааси-Хаус, замок Брохел, уничтожали любого, кто попадался на дороге. За ними вслед напали ополченцы, которые просто докончили дело. Они шарят по островам, лэрд, Еще немного — и они явятся в Дьюнакен, чтобы подвергнуть его той же участи.

— Они увидят, что обитатели Дьюнакена не столь беспомощны, как на Рааси.

Дуглас посмотрел в огонь, зная, какой следующий вопрос он задаст, и боясь ответа.

— Что слышно о моем брате?

— Пока ничего. Но молодого Йена не было при Куллодене, лэрд.

Это сообщение удивило Дугласа.

— Как так?

— Я слышал, что Йена послали на север с отрядом Маккиннонов на подмогу частям Кромарти, ищущим золото якобитов. Восстание было подавлено задолго до того, как они об этом узнали.

— А мой дядя?

— Йен Даб был среди других вождей кланов, которые пытались снова собрать силы после Куллодена. Принц уже решил отказаться от сопротивления и советовал каждому спасаться, как может. Мне сказали, что ваш дядя вернулся домой в Килмари две недели тому назад.

Дуглас закрыл глаза. Его брат жив, а дядя вернулся на остров Скай. Он единственный, кто может знать, где скрывается Йен. Он посмотрел на Томаса:

— Завтра едем в Килмари. Пора мне поговорить с дядей.

Глава 14

На другое утро Элизабет заметила, что Дуглас собирается в дорогу.

— Мы куда-нибудь едем? — Она только что ходила в коровник за лоханью. Девушка отдала бы что угодно за возможность помыться, но ничего не нашла и надеялась, что Дуглас ей поможет. Ведь стирают же здесь в чем-то белье. Впрочем, сгодится и большое ведро. Она молча смотрела, как он собирает вещи при тусклом свете утра.

Горец опоясался мечом и набросил на плечи куртку.

— Сегодня мне придется съездить на другой конец острова. Я вернусь к концу дня. А вы оставайтесь здесь.

— К концу дня? — В маленьком оконце едва брезжил свет. Солнце еще только-только вставало. — Но день еще даже не начался.

Дуглас выпил чаю из оловянной чашки, стоявшей перед ним на столе.

— Я собирался выехать еще до восхода солнца, но заспался.

— Вы оставляете меня здесь… одну? А что я буду делать в ваше отсутствие? — спросила она. — Книг у меня нет, перьев и бумаги тоже. Я даже не могу написать своим и успокоить их, сообщив, что мы благополучно добрались до места.

Дуглас посмотрел на нее, и его голос зазвучал мягче:

— Я очень сожалею о потере ваших вещей, мисс. Как я сказан вам вчера вечером, это было неизбежно. Люди сделали, что могли, чтобы сохранить их, но под конец им пришлось спасать самих себя. Не могу же я нырнуть на дно пролива и достать их. Это вам не Эдинбург и не Лондон. Книги здесь редкость, и достать новые прямо сейчас непросто.

Элизабет молча смотрела на него.

Наконец Дуглас вздохнул:

— Я постараюсь достать немного бумаги и перьев, так что когда я вернусь, вы сможете написать своим родным. Пока же… — Он оглядел коттедж и указал на метлу из прутьев, стоявшую у голой каменной стены, — пока вы, может быть, подметете пол?

— Подмету пол?.. — С таким же успехом он мог предложить ей написать картину. — Но ведь это земляной пол! Вы хотите, чтобы я подмела земляной пол?

— Ну да.

Элизабет уставилась на него.

— Вы что же, и впрямь не понимаете вздорности вашего предложения?

Дуглас невозмутимо пожал плечами.

— Ну, нет так нет, но вы, конечно же, найдете чем себя занять. С хозяйством всегда хлопот по горло.

Он взял пистолет, надел свою шляпу с кокардой и направился к двери.

— Я поставил чайник на огонь, — бросил он через плечо, — но вот молоко вам придется добыть самой. В буфете есть мука и немного сыру, а за дверью — топливо для очага. Не ждите меня к ужину. Я скорее всего вернусь завтра поутру.

Элизабет стояла, онемев от неожиданности, и смотрела на Дугласа, пока он не вышел. Даже после его ухода она продолжала еще стоять некоторое время посреди комнаты, глядя на закрытую дверь в полном недоумении.

Ужин. Неужели он полагал, что она сама приготовит ужин?

Он, конечно, шутил. Элизабет только однажды сунула голову на кухню и спросила у кухарки чаю, поскольку поблизости не оказалось никого из слуг. Нога Элизабет никогда в жизни не ступала на кухню Дрейтон-Холла. Это была жаркая и дымная комната, похожая на пещеру, наполненная разнородными запахами, шумом и суетой. В конце концов, она — Элизабет из Дрейтон-Холла, знатная и утонченная леди. Она — дочь самого могущественного герцога Англии…